10:08
Первое, что я сделал, добравшись до офиса, – подрочил в туалете. Опустошённо стало и тревожно, иногда бывает просто тускло, иногда скучно; чаще – скучно.
И принюхиваешься, стоя перед унитазом, ловишь запах собственной спермы, затем руки намыливаешь дважды.
Глухой плюх в рабочие проекты, отчёты, случайно попавшие в общую кучу заявки из общества защиты прав потребителей, читаю зачем-то вдумчиво. Потребление, ничтожное, невозмутимое, великое, седое.
Если сложить в одну колоду рекламные проекты, вот эти три листка с заявками, девочку из лифта, Агонию и пару десятков возможных вариантов сегодняшнего вечера, то колода-жизнь в такие минуты – домик на аккуратной голландской улице.
И если в подвале дома порноклуб, садо-мазо вечеринки, на первом этаже книжная лавка и кофейня, на втором – офис, с чердака звуки шарманки, печатной машинки, или перфоратора, то выбор только за лестницей. Всё предсказуемо и доступно.
Скучно. И революция не поможет, и миллиарды на счетах – нет.
Вот бы Путь с большой буквы, ползти на брюхе по пересечённой местности с товарищами, пальцами в воздухе командуя, петь песни, от которых в носу щиплет, чтобы были свои и враги, дело и доблесть, и женщины разные с влюблёнными глазами, красными ртами яркими, голосами хриплыми, узкими плечами и жёсткими волосами, замотанными в узел. Босые, осатаневшие от страсти, преданные революции и нежные-беспощадные-коварные с нами, грязными и чистыми одномоментно романтическими подонками-героями.
Делать дело? Творчески? Душу вкладывая? Гореть идеей?
Не прокатывает. Информированность и профессионализм закономерно ведут к эстетству; чем дальше, тем тоньше тропинка, конечные темы – смерть и одиночество, одиночество перед лицом смерти, смерть за спиной одиночества, попытки защищающего принятия, мудрости или даже доверия смерти и одиночеству – с верой на этом пути везёт мало кому.
Делать что-то по-настоящему стоящее.
Творчество, дело, в котором неизбежно и естественно вытесняются значимости отношений, уходит секс, нерв замирает, остаётся эстетство неизбежности, кратковременности, преходящести, случайности, растерянности, большой грусти и невозможности или редкой возможности обретения Прибежища.
И читать, слушать, смотреть на это творчество, сопереживая и любя, могут только те, кто гуляет в том же лесу, Трийеровском из «Антихриста» или черно-белом Тарковского, те, кто гуляет там под позднего Йорка для мальчиков или «Жить в твоей голове» Земфиры для девочек. Вот только и жизнь трупов, в последнем, земфирином, случае, да и у остальных ребят так же, – агонизирующий, на ладан дышащий компромисс с живым, попытка жизни, попытка секса, хотя бы в виде некрофилии.
И признание, поддержка, продажи, лайки в соцсетях, когда ты уходишь вглубь – редки, ибо посыл кажется если не бесчеловечным, то мрачным; но на разрыв аорты о неизбежном – нелепо; и качество и профессионализм растут пропорционально с одиночеством, физическим, реальным, бытовым.
Страдания неинтересны, особенно женские, любит-не любит, – хрень. И сама значимость человекового, общечеловекового – абсурдна.
Если бы речь шла не о творческом самовыражении и не об эстетстве последней возможной темы – «одиночествосмерть», как о единственно стоящей теме, то можно было бы записаться в волонтёры WWF и больше ничего не делать среди людей с их тёплыми глупыми ценностями, ибо волонтёрство в «Красном Кресте» в этом контексте – полумера.
Или быть просветлённым.
Всё ещё остаюсь меньше возможного себя. Мне кажется, – меньше в сто раз, или нет, не меньше, а за стенкой от себя. За бетонной стеной от возможного себя.
Примеров, реальных примеров той жизни, которую хочется жить, примеров: «эй, чувак, мне нравится, как ты делаешь свою жизнь, научи меня, скажи мне пароль в Настоящее» – не вижу.
Мне не хочется делать что-то для общества. Не хочется делать мир лучше. Денег хочется – для свободы. Но смысла они мне не дают.
Хочется стать чистым и пустым. Удалить память, опыт, привычки, реакции, стратегии, выволочь всю эту сволоту мелкую из души, сжечь и – тишина.
Есть несколько знакомых, которые правят миром. Я тоже, разумеется, но я правлю совсем уж конспиративно. Степень правления и влияния на Вселенную у всех эзотерических одержимцев разная.
Кто-то формирует мыслями свою реальность, трансерфит её по-крупному: то в туалете, то на кухне трансерфит, скромно позитивненько аффирмациями на ночь закидывается, мысленно купаясь в деньгах, любви и славе, и позволяя, позволяя своему сознанию всё больше и больше.