– Конечно, бред. Отпирайся, отрицай. Правда для тебя – невыносима. Именно поэтому ты боялся меня. Тебе же было хорошо со мной, я знаю, я помню. А потом ты решил, что тебе не нужен рядом человек, который умнее, сильнее и чище тебя. Который может тебя научить жить по-другому. Открыть тебе глаза на внутреннюю пустоту. Дать тебе свет. Свет! Тебе удобно жить в темноте! – впервые за вечер её голос разогнулся в полный рост. – Ты даже не меня испугался, – ты боишься перемен! Ты пока не готов к честному разговору с собой. Может быть, когда-нибудь тебе надоест жить ложью. Иметь по четыре любовницы одновременно.
– Ага, надоест, понятно. Ты, значит, всё обо мне знаешь лучше меня самого, и пришла меня спасти?
– Тебя уже не спасти. И меня тоже. Я пыталась спасти нас обоих. Я просто тебя люблю и любила всю жизнь. Мы связаны. Кармически. Мы были вместе в прошлых жизнях. А потом случилось несчастье, – она снова, как бесноватая, вперилась взглядом в невидимую точку рядом со мной. – Мы были членами тайного магического ордена на юге Франции, мы были тамплиерами, это долгая история. Мы были любовниками, мужчинами. И однажды я пожертвовал ради тебя своей жизнью. А это запрещено. Понимаешь? Есть такие законы там, – она кивнула в окно, на соседнюю многоэтажку. – По этим законам, человек, который сознательно отдал свою жизнь за другого во время магического обряда, покончил с собой ради спасения души ближнего, будет наказан. И если до этой жизни, до той, я имею в виду, мы всегда были вместе, потому что мы – одно, то после такой ошибки меня наказали и разлучили с тобой.
Глаза безумные. Вытаращенные. Руками что-то в воздухе изображает. Карму, наверное. Пальцы расщеперила и давит невидимых летающих медуз.
– И дальше мы всё время встречались, ты был моим отцом, сыном, даже врагом во время Второй мировой. И ты меня убил. Расстрелял в упор.
После этого меня простили, там простили, – снова кивает на соседний дом, вверх кивает, этаж на пятый ссылается. Там простили, – думаю я, – разумеется. Чё ж не простить-то хорошего человека. – И теперь, в этой жизни, мы получили шанс снова быть вместе, как мужчина и женщина. Выполнить наше предназначение вместе. Потому что по одиночке мы не сможем пройти дальше. – Она откашлялась, налила себе ещё, закурила, сфокусировалась на стакане, расфокусировалась обратно, в невидимых медуз вокруг.
– И в чём предназначение наше? Куда дальше-то, дорогая моя? – решил всё-таки поинтересоваться я.
– Тебе ещё рано знать об этом. Ты не готов, – уверенно так констатирует, молодец, даже по столу похлопала. – Можешь считать это моей фантазией, да ты по-другому и не можешь думать, потому что твоё сознание пока не способно к переходу на другой уровень.
– Понятно. С этого и надо было начинать. Магия и карма. А ты на другом уровне, значит?
– Чаще всего да, – драматическим полушёпотом отвечает, выгибаясь куда-то в сторону. – Это непросто, это очень сложно. Многое мне мешало. Когда-то давно я была такой же как ты, пустой и глупой. А потом мне приснился сон, ко мне пришёл Бог и сказал мне, что я – избранная. И ты тоже. Но ты спишь, твоё сердце закрыто, чакры заблокированы, ты боишься любить и не веришь ни во что. И пока я не разбужу тебя, я не выполню свою миссию.
– Бог, значит. Наташа, развяжи меня, развяжи, и мы поговорим.
– Нет. Я сначала всё тебе скажу, а потом решу, что с тобой делать. Мне всё равно уже нечего терять. Я могу убить тебя, мне всё равно.
– Почему тебе нечего терять-то? – я чего-то не понял, хотя при такой безумной логике можно и не пытаться.
– Ты узнаешь потом. Или не узнаешь. Всё кончено. Ты должен был быть со мной. И ты не можешь не понимать этого, не можешь не чувствовать, – зарыдала она в голос совершенно неожиданно. Завыла, задёргалась. – Не можешь! Так не должно быть! Всё неправильно! Всё из-за тебя!
Рыдает, согнувшись. Садится на пол. Подвывает. Пьяная истерика. Тушь размазала, всхлипывает. Неловко опираясь на руку, поднимается.
– Ну, что смотришь? Не нравлюсь? – снова завыла в голос. – Конечно не нравлюсь, я страшная, пьяная, зарёванная. Но ты же меня любишь. – Снова захлёбывается, глотая воздух искаженным ртом, всхлипывает. – Ты меня любил и любишь до сих пор, просто эта сука тебя приворожила. О-ох. Я сейчас приду.
Утопала в туалет.
23:02
Часы будто надвигаются на меня, будто колышутся на стене. Агния, наверное, уже сходит с ума, придумав себе историю в деталях о том, как я её бросил навсегда. Телефон дважды звонил, она, скорее всего. А эта дебилка застряла в туалете, долго не возвращается. Я всё время, пока её нет в комнате, пытаюсь развязаться. Вроде бы начинает получаться. Левой руке стало свободнее.