Выбрать главу

- Поли, этот парень валяется здесь, как бомж в ночлежке.

Арги кивнул.

- Блин, босс, он только что выдал шесть из семнадцати признаков вранья. Самый никудышный лжец, которого я когда-либо видел.

- Нет, мужик! - взмолился Мендуэз. - Ты должен мне поверить!

Поли ухмыльнулся.

- Измельчите его...

Арги дернул за шнур и механизм взревел, набрав обороты. Мендуэз закричал. Измельчающий диск начал опускаться, и между ног у латиноамериканца расползлось мокрое пятно.

Но Хелтон быстро прошептал что-то Поли, и дон крикнул:

- Арги, подожди!

- Не измельчать его, босс?

- Не измельчай.

Арги выключил механизм.

- Хелтон прав, - подтвердил Поли. - Измельчение - слишком легкое наказание для этого куска дерьма. Слишком быстрое, понимаете? Поэтому Хелтон предложил нам воспользоваться Мельдой.

- Отличная идея! - сказал Арги.

- Этот урод должен умирать медленно...

Хелтон, Думар и Арги подняли связанного парня и вынесли его из помещения.

Дверь "Виннебаго" с грохотом распахнулась, и разложенный доктором Праути пасьянс разлетелся в разные стороны.

- Док, мы поймали убийцу собак, - сказал Поли, возбужденный предвкушением. - Готовь Мельду.

Доктор остолбенел.

- Хм, сэр, наверное, вы забыли, но... Мельда мертва.

Поли посмотрел на бывшего пластического хирурга с выражением человека, съевшего лимон.

- Док, послушай, что я говорю. И что с того, что она мертва? Живая она или мертвая, у нее по-прежнему огромная "дырка", верно?

Праути замялся.

- Э, ну, да, конечно, сэр.

- Так что вперед! Смажь этого говнюка!

С нескрываемым отвращением доктор Праути покрыл голову латиноамериканца слоем еще сильнее испортившегося маргарина. Затем все участники отправились в задний отсек.

- Божечки! - воскликнул Хелтон. - Как же тут воняет!

- Точно, - согласился Думар. Затем они судорожно сглотнули, увидев громоздящийся на скамье огромный и белый, как рисовая бумага, труп. К этому времени ноги, руки, ягодицы гигантессы, а также нижние части примыкающих к ним мешков плоти покрылись синюшными трупными пятнами.

Увидев все это, Мендуэз закричал:

- Что-что... что вы делаете?

- Увидишь, Педро. Хелтон, можешь поднять ей одну ногу? Думар, хватай другую. Просто задерите ей колени как можно выше, чтобы "дырку" было видно.

Это было сделано, и перед ними разверзлась адская бездна. Затем все мужчины взвыли, когда оттуда вырвалось отвратительное облако вагинального газа.

Хелтон замахал рукой себе перед лицом.

- Пердеж из девкиной "дырки" - это одно, но пердеж из "дырки" мертвой девки?

- Едрен-батон! - хохотнул Думар.

- Вот это вечеринка, да, Поли?! - рассмеялся Хелтон.

- О, вечеринка только начинается. Арги?

Мафиози принялись засовывать голову орущего и трясущегося Мендуэза в вагину мертвой Мельды.

- Док, скажи нам, когда пройдет минута.

- Конечно, мистер Винчетти.

Доктор засек время. Хелтон и Думар изумленно наблюдали. Мендуэз начал конвульсировать.

- Минута прошла, сэр.

            ШМЯК!

Поли ударил кулаком Мендуэзу между ног. Сдавленный крик латиноамериканца было слышно, при том, что голова у него находилась глубоко в родовом канале трупа.

- Вытаскивайте его, - скомандовал Поли. Мужчины подчинились.

Мендуэз, вибрируя на полу, сделал первый вздох, а затем...

            ШМЯК!

... Поли двинул кулаком парню в солнечное сплетение, оставив его без воздуха.

- Засовывайте обратно!

С мерзким чавканьем вагина мертвой Мельды вновь заглотнула голову латиноамериканца.

- Едрить-колотить, пап, - заметил Думар. - Это суровое наказание!

- Да уж, сынок. Надеюсь, будет парню уроком.

- Задушим его, босс? - спросил Арги.

Двое мафиози с силой толкнули голову еще глубже.

- Не, не сейчас. Хочу с ним немного поразвлечься.

Они вытащили голову, затем снова впихнули, вытащили, впихнули... и так несколько раз подряд.

- На этот раз подольше.

            чпппппок!

Голова снова выскользнула из вагины, вытолкнув вместе с собой облако чудовищного смрада.

- Не знаю, что может пахнуть хуже, пап, - рассмеялся Думар. - Бадья для кишков в мясницкой лавке Хэка Бублера или яма, куда Чарли Фуксон сбрасывает сдохших коров.

- Скажу, что "дырка" этой девки смердит хуже, чем обе эти вещи, вместе взятые.