- О, НЕТ!
... то неловким движением локтя задела банку из-под бобов и опрокинула ее. Теплая моча потекла прямо под нее.
Мужчины хором рассмеялись.
- Это НЕ СМЕШНО! - закричала она. - У меня все брюки ПРОМОКЛИ!
- Это же всего лишь моча, - сказал Думар.
Хелтон усмехнулся.
- Девки всегда бесятся по пустякам.
Микки-Мэк ухмылялся, нюхая воздух.
- Знаешь? В запахе мочи хорошенькой девки есть что-то, отчего у меня начинает "течь из крана".
Хелтон и Думар кинули в знак согласия.
Безумие, безумие, какое-то безумие! - подумала Вероника, чувствуя, как брюки пропитываются мочой. Она заплакала.
- Хелтон! Отпустите меня, пожалуйста!
- Не будь плаксой, дорогуша. Видишь ли, месть работает так: она не заканчивается, пока парень, которому ты мстишь, не признает поражение. Понимаешь? Он должен сдаться, и... - Хелтон покачал головой - вчера вечером, когда Поли звонил после просмотра фильма, было не похоже, что он собирается делать это.
Думар стоял у открытой двери грузовика и шумно мочился. На прохладном воздухе от его струи шел пар.
- Едрен батон, пап. Тот Поли - болтун. Посмотрев наш фильм, он прекрасно понял, с кем связался.
- У Поли нет яиц, чтоб снова нанести нам удар, - сказал Микки-Мэк. Он выпятил зад и пукнул. - И даже, если захочет, что он сможет сделать?
Хелтон, казалось, размышлял на эту тему, но внезапно...
Все замерли.
Звонил сотовый телефон.
- Ну, надо же, - произнесла Вероника с долей сарказма в голосе. - Почему мне кажется, что это - Поли?
- Ты ответишь, пап?
Хелтон с раздражением посмотрел на маленький телефончик.
- Вероннерка, почему б не ответить тебе? А то эти маленькие волшебные телефончики выводят меня из себя.
Вероника выхватила у него из рук телефон и произнесла:
- Алло?
Суровый, с джерсийским акцентом голос буркнул в ответ:
- Кто это? Та шлюха Тактона?
- Прошу прощения?! - полувскрикнула-полувсхлипнула Вероника.
- Это Поли! - рявкнул мужчина на другом конце. - Скажи тому уроду, Гомеру Пайлу, что ему электронное сообщение! - затем связь прервалась.
- Ну? - казалось, одновременно спросили все остальные.
- Поли послал вам электронное сообщение, - ответила Вероника. - И надо же! Почему мне кажется, что они прикрепили к нему фильм?
- Блин, пап. Думаешь, он нам уже отомстил?
- Но что он мог сделать? - недоверчиво спросил Микки-Мэк.
- Есть лишь один способ выяснить это, - со злостью произнесла Вероника. - Мне придется выйти в сеть.
- В какую сеть? - спросил Думар. - Рыболовную? Пап, о чем она говорит?
- Думаю, - заметил Хелтон, - это та же самая волшебная телефонная сеть, с помощью которой она вчера послала Поли наш фильм. Я прав, дорогуша?
- Да, и если вы хотите посмотреть, что он послал вам, вам придется дать мне мой ноутбук.
- О, ты имеешь в виду свой мудреный "компутер"?
- Да, - вздохнула Вероника, плюхаясь в собственную мочу. - Мой мудреный "компутер".
Хелтон принес ноутбук, и уже через несколько минут Вероника загружала файл, посланный на новый адрес, который она создала вчера вечером.
- А это... - начал, было, Хелтон с пересохшим от волнения голосом.
- Это цифровой видеофайл, - сказала Вероника. Она открыла его в своем медиаплейере и передала ноутбук Хелтону. - Вот. Что бы там ни было, не хочу смотреть.
- И это, наверное, к лучшему, - Он поставил устройство на металлический стол. - Давайте, парни. Нам нужно посмотреть это.
- Просто нажмите кнопку "пуск", - сказала Вероника, затем с понурым видом села в свой угол.
Хелтон с некоторым трудом сделал, как она сказала, а затем...
Они принялись смотреть.
***
Время ночное, хотя все освещено каким-то резервным источником света. Камера скользит вдоль безлистных деревьев, затем в кадре появляются три машущих мужских фигуры. На лицах у них необычные резиновые маски. На здоровяке - маска Авраама Линкольна, на более худом - мистера Спока. На третьем, с внешностью главаря, - маска Ричарда Эм. Никсона. На вид маски очень старые, но еще не утратили свою эластичность. Машут мужчины довольно долго. Затем кадр сменяется на...
пожар.
Горит замысловатое, хотя и довольно ветхое жилище, сделанное из деревянных досок и, по-видимому, вырезанной вручную кедровой черепицы. Картинка сопровождается странным звуком. Это - треск бушующего огня. Через считанные минуты охваченное пламенем деревянное строение рушится в небольшом облаке из дыма и искр. Ненасытность огня, а также скорость превращения хижину в груду пылающих углей, вызывают некоторый трепет.
На передний план выходит "Никсон" и произносит с явным джерсийским акцентом:
- Видишь эту груду дерьма, Хелтон? Зуб дают, выглядит знакомо, верно? - за кадром раздаются несколько громких смешков. - Но это лишь для начала... - и кадр снова сменяется на...
Деревянную доску, торчащую из земли. Камера наезжает, ибо на ней есть какая-то грубая надпись.
Она гласит:
МЭРИ БЕТ ТАКТОН
ЖИНА ДУМАРА ТАКТОНА
ДОЧ КЛОННЕР МАРТИН
ПЛИМЯНИЦА ДЖЕЙКА МАРТИНА
ЛУБЯЩАЯ МАТЬ И ЖИНА
род. 30 апреля 1977 ум. 13 декабря 2010
Камера отъезжает, сопровождаясь хаотичным скоблящим звуком, который, как вскоре выясняется, издают лопаты, впивающиеся в грубо сделанную могилу. Камера отъезжает все дальше и дальше, пока, наконец, в кадре не появляются гробокопатели: "Спок" и "Линкольн".
Кадр снова сменяется на...
Теперь уже полностью разрытую могилу. Она всего несколько футов в глубину, и лежащая в ней закутанная в саван фигура указывает на отсутствие погребального контейнера или гроба.
- Вот наша сучка, - раздается за кадром голос "Никсона". - Молодцы, ребята.
В неглубокую яму тянутся руки и вытаскивают длинный сверток. Слышится звук чего-то рвущего - это две пары рук, уже вблизи, разрывают саван. В лунном свете видна стройная фигура мертвой женщины. Светлые волосы, явно миловидное при жизни лицо. Труп одет в простую хлопчатобумажную "ночнушку" с плохо различимым цветочным рисунком. Затем руки рвут и ее. Экран заполняют большие, крепкие груди. Белые, как снег, с крупными, продолговатыми сосками, сморщившимися и слегка посиневшими после смерти.
- Блин, - комментирует закадровый голос. - А у "жмура"-то неплохие "дойки".
- Раньше никогда еще не трахал труп в сиськи, но, - смешок, - все бывает впервые.
Внезапный всплеск хохота.
- Док. Пройдитесь по всему телу.
- Конечно, сэр.
Камера движется над плоским животом, округлыми бедрами, пухлыми ляжками. Происходит слияние визуальных элементов: ясная декабрьская ночь, яркий лунный свет и ослепительно белая кожа. Кажется, все это способствует общей картине посмертной порочности и даже, посмертной красоты. Ноги разведены, чтобы дать камере снять более выразительный план: пушистый лобок и пухлая щель под волосами.
За кадром снова раздаются голоса:
- Как тебе такое нравится? Это просто бомбическая деревенская мертвячка.
- Ага. Отпадная.
Хохот.
- Она даже не воняет. На доске написано, что она мертва, сколько, десять дней?
- Девять, сэр.
- Тогда почему она не воняет? Разве ее "дырка", рот, и все остальное не должны кишеть червями?
- На самом деле, нет, сэр. Низкая декабрьская температура фактически сохраняет труп замороженным, частично, если вообще не полностью предотвращая разложение. Разумеется, будет иметь место посмертная синюшность, а также яркая выраженность вен, контрастирующая с общей бледностью. Но трупное окоченение проходит. Она довольно неплохо сохранилась...