Чем посетители этого ресторана отличаются от посетителей бара, где сегодня она танцевала? Ролана оглядывается. Если забраться на стол и устроить еще одно шоу, разве это не превратит людей в дикое стадо, не разожжет в них огонь? Верно. Люди везде одинаковые. Они любят, ненавидят, призирают, боятся, уважают... Все они просто ингредиенты одного большого пирога. Но вот представляют они себя каждый по-своему: более сексуальными, более правильными, более порочными, более богатыми, более злыми...
Ролана вспоминает Мижана. Нового Мижана, который пришел к ней сегодня в гримерку, и сравнивает с тем Мижаном, которого знала прежде. Изменилось место, изменились люди. Человек поднимается выше или опускается ниже - и его уже не узнать. Взять хотя бы людей в этом ресторане.
Большинство из них уравновешены, говорят неспешно, держат ровно спину, а их голова всегда чуть-чуть приподнята вверх, чтобы смотреть на своего собеседника как бы свысока. Они любят проводить вечера в тесной компании, беседовать с друзьями, но заберите у них билет на благополучные планеты, лишите капиталовложений и доходов, поселите в крохотную квартиру стандартного рабочего класса Хинара, где большую часть свободного пространства занимают кровати детей и их собственная, добавьте страх перед сказками о нагвалях - и вот тогда посмотрите, что с ними станет. Это будут те самые сгорбленные, увядшие и усталые ноаквэ, которых так сильно презирают туристы, считая отбросами общества. Конечно, эти отбросы живут без грандиозных идей и целей, ограничиваясь тем немногим, что у них есть, но вовсе не по тому, что им не надо большего, просто они четко понимают ту планку, установленную для каждого из них от рождения, и надеяться, что она когда-нибудь поднимется, зачастую так же бессмысленно, как и верить в то, что кислое пиво в их кружке чудесным образом превратится в сладкое вино.
Ролана смотрит на родителей Жизель. Нет. Все люди одинаковые, но признавать этого никто не хочет. Они рисуют себе образы добра и зла, навеянные тем бытием, что у них есть, и не хотят видеть ничего другого. Не хотят понять никого другого.
Ролана выпивает третий бокал вина. Алкоголь разжигает обиду, но кроме обиды есть и что-то еще. Мижан. Воспоминание о нем обжигает грудь, спускается в живот. В ушах звенят его слова. Кажется, что можно ощутить его запах. Ролана оглядывается, невольно вспоминая оставшихся в прошлом мужчин. Нет. Сейчас у нее есть Жизель, и все остальное станет дешевым, ненужным разменом.
Ролана старается ни о чем не думать, ничего не вспоминать. От выпитого голова начинает идти кругом. Мир эмоций стирается. Она - машина. Она воспринимает этот мир таким, какой он есть. Ароматы женских духов, манящий запах пищи, негромкая музыка, голоса людей. Множество ярких неоновых лучей слепят глаза. Они отражаются от паркета, бокалов, столовых приборов, ювелирных украшений посетителей. Они приносят в этот мир множество бликов и живут этим коротким мгновением. Есть только настоящее. Жизнь кажется сочной, наполненной неповторимым многообразием событий и лиц, в круговороте которых Ролана чувствует себя крупицей, мгновением времени в бесконечном бытие вселенной. Но здесь, в этом мире, она равна каждому человеку вокруг и каждый равен ей. Все свободны и в тоже время все зависимы друг от друга. Здесь и сейчас...
Ролана видит незнакомую светловолосую женщину. Женщина смотрит на нее, улыбается ей. Женщина у стойки бара с бокалом красного, густого вина.
- Я вас знаю? - спрашивает Ролана одними губами.
Женщина снова улыбается, идет к столику, за которым сидит Ролана. Ее бедра плавно раскачиваются из стороны в сторону, словно в так слышимой ей одной мелодии, ноги ровно ступают по выверенной сознанием прямой линии, взгляд направлен на Ролану.
- Я видела твой танец в баре «Ночь ритуалов», - говорит она и, не дожидаясь приглашения, садится за столик.
Ее зовут Ваби, и она болтает без умолка последующие четверть часа, пытаясь уговорить Ролану дать ей пару уроков танцев.
- Тебе нравятся мои ноги? Тебе нравится моя грудь? У меня очень пластичное тело. Может быть, закажем по бокалу вина? - Вопросы летят один за другим. - Я заплачу за пару уроков.
- Дело не в деньгах.
- Тогда в чем? В твоей женщине? - Ваби смотрит на Жизель. - Это ведь твоя женщина? Я правильно все поняла?
- Отчасти.
- Боишься, что она будет ревновать?
- Нет.
- Значит, договорились?
- Тебе нужен урок танцев или свидание?
- Всего понемногу.
- Тогда я не согласна.
- Не согласна на уроки танцев или на свидание?
- Не знаю, - Ролана растерянно улыбается. Голова начинает кружиться сильнее. - Кажется, я выпила сегодня слишком много. - Она поднимается, зовет Жизель, но Жизель хочет остаться с родителями.