Когда он закончил со мной, мисс Браш собрала всех на утреннюю прогулку. Март выдался холодным, повсюду еще лежал глубокий снег, а потому нас тепло укутали с поистине материнской заботой. Я отметил, что мисс Браш собственноручно повязала шарф на шее Лариби и помогла ему надеть калоши. При этом она одарила его быстрой, но адресованной лично ему улыбкой, и от меня не укрылась сверкнувшая при этом ревность в глазах юного Билла Трента. Мисс Браш он просто боготворил. Но если на то пошло, мы все относились к ней подобным образом. Порой мне казалось, что она сама по себе была частью терапии.
После продолжительных сборов мы вышли из здания. Десять или одиннадцать взрослых мужчин, державшихся парами наподобие школьников. В целом нас доверяли попечению мисс Браш, но и мой друг-борец Джо Фогарти увязался следом, делая вид, что ему тоже случайно понадобилось пройтись в том же направлении.
С радостью и удивлением я обнаружил среди нас Геддеса. Он даже не упомянул о случившемся с ним приступе. Вероятно, он даже не подозревал, что это опять произошло. И мы пошли с ним в паре, похожие на двух приятелей.
Впрочем, все вели себя смирно до тех пор, пока здание лечебницы не осталось позади, а мы не оказались на принадлежавшем заведению поле площадью примерно сто акров.
Старый Лариби с синим шарфом под одутловатым красным лицом притих, медленно шагая по снегу. Но внезапно он остановился, и в его глазах снова появилось выражение, которое я видел прошлой ночью.
Остальные тоже остановились, глядя на него с вялым любопытством. Он же ухватил мисс Браш за руку и хрипло сказал:
– Нам нужно срочно возвращаться.
Мы все сгрудились вокруг него, за исключением Билли Трента, который с напускной увлеченностью лепил и кидал куда попало снежки. Джо Фогарти приблизился и встал рядом с мисс Браш.
– Нам необходимо вернуться, мисс Браш. – Нижняя губа Лариби непроизвольно тряслась. – Мне только что поступило предупреждение. Сталь упадет сегодня еще на десять пунктов. И если я срочно не доберусь до телефона, чтобы дать распоряжение продавать акции, это меня разорит. Полностью разорит.
Мисс Браш старалась успокоить его, но все оказалось бесполезно. Он был уверен, что слышал голос своего биржевого агента-брокера. Слышал прямо у себя в ухе. Старик умолял и спорил с отчаянным упрямством, словно хотел убедить в разумности своих слов даже не медсестру, а самого себя.
Мисс Браш в нескольких словах посочувствовала ему, но твердо заявила, что не сможет прервать прогулку, даже если обрушится вся Уолл-стрит. Мне это показалось даже несколько чрезмерной резкостью с ее стороны. Но, как ни странно, Лариби такое отношение даже понравилось. Он сделался серьезным, выражение страха исчезло из глаз, уступив место надежде на лукавую убедительность своих доводов.
– Мисс Браш… Изабелла, вы должны меня понять, – он снова взял ее за руку. – Это нужно не только для меня, но и для нас. Мне бы хотелось, чтобы вы имели все, что только можно купить за деньги. Все, чем владеет моя дочь, и даже много большим…
Он понизил голос, заговорил быстро и тихо, так что я не разбирал слов. Зато Билли Трент сразу же перестал кидаться снежками, и в его глазах вспыхнул огонь. Никто больше не проявил к их беседе особого интереса.
Мисс Браш снова улыбнулась, и на этот раз ее улыбка показалась мне далеко не профессиональной.
– Конечно же, все будет хорошо, Дэн. Поторопитесь с выздоровлением. А курсами акций мы займемся потом.
Лариби пришел в величайшее возбуждение. Он даже начал напевать себе под нос какую-то мелодию, когда мы возобновили прогулку. Создавалось впечатление, что он уже напрочь забыл о предупреждении и о голосе своего брокера, проникшем к нему в уши.
Но я не забыл.
Разумеется, в тот момент я представления не имел, какие необычайные и ужасные события скоро произойдут в заведении доктора Ленца. И никак не мог распознать, насколько важными и значительными были самые мелкие и бессмысленные на вид происшествия. И все же я не мог избавиться от острого ощущения чего-то глубоко неправильного и опасного в нашем окружении. Даже тогда я чувствовал, что за всем этим безумием таится чей-то план. Но чей план и какая зловещая мотивация за ним крылась, я никак не смог бы понять, поскольку задача оказалась в то время слишком сложной для моего все еще наполовину отравленного алкоголем ума.
Чтобы немного приободриться, я вступил в беседу с мисс Браш. Эта молодая женщина умела обращаться с мужчинами. Всего несколько фраз и пара ее фирменных улыбок заставляли чувствовать себя чертовски привлекательной личностью. И я полетел как на крыльях, словно и сама лечебница и весь огромный парк вокруг нее принадлежали мне одному.