Выбрать главу

   Косинов нетерпеливо замахал руками, мол "не о том, парни, вы вообще разговор ведете":

   -- Короче, надо что-то делать! Надо что-то думать! Скоро начнется голод, а сидя на месте мы, кроме посмертного геморроя, ни черта не высидим. В общем, я предлагаю так: пройтись по всем комнатам и поискать какие-нибудь подсказки... даже не знаю: ну может, Сочинитель еще где стишок оставил?

   Как и в предыдущие времена, простое отсутствие более оригинальных идей автоматически выдвинуло идею Косинова девизом следующей миссии. Сначала решили постучать к девчонке, что жила по соседству, даже заранее заготовили приветственные слова: "Маша, для тебя не нужно совершить какой-нибудь подвиг? Три рыцаря в твоем распоряжении!" Кстати, и папирос надо было стрельнуть. Но не понадобились столь выспренние фразы, как впрочем, вышел облом и с папиросами. Маша просто не отвечала на стук -- хотя минут пять терзали эту бесчувственную дверь. Тут два варианта: ушла опять в "свой город" или просто не хочет никого видеть.

   Следующей в пятиэтажном лабиринте была квартира N3. Ну здесь хоть открыто, и это, кстати, единственное место в доме, где время остановлено насильственным методом. Чуда не произошло: ни одни из огромного множества часов сами собой не завелись и не вернули утерянное время. Все стрелки точно заржавели на одном мгновении -- тринадцати минутах девятого. Контагин однажды безделья ради попытался сосчитать точное количество часов, стоящих на полу и висящих на всех стенах, но после сотни сбился и плюнул на эту затею. Посередине комнаты так и оставалось лежать чучело злого Хихтимендра с безвольно раскинутыми культями рук и ног, из которых торчали кончики соломы. Здесь чуда тоже не произошло: Хихтимендр даже не попытался подняться и занять свое законное место в кресле-качалке. Сначала он притворился мертвым, затем умер по-настоящему.

   -- И кому понадобилось покупать такое количество часов? -- до сих пор недоумевал Квашников. -- Это ж какие деньжищи!

   Ладно, поднялись на второй этаж и... опять брезгливо поежились. Здесь прямо на полу сохранились следы Великой битвы с расой Арахнидов -- всюду рыжие и черные пятна, а это чьи-то раздавленные кишки, мозги, кости... Бр-р-р! Ужас! Этим смердящим останкам суждено находиться тут долгие сотни лет (или же до прихода уборщицы).

   -- Парни, я понимаю, мы уже задолбали несчастного Гаврилова своими проблемами, но может еще разок постучим? Вдруг он знает о каком-то подвиге? -- эту мысль выдвинул Косинов, хотя сам же был крайне неуверен в ее успехе.

   -- Кто тебе мешает? -- Иваноид меланхолично пожал плечами.

   Но Гаврилов тоже не открывал, даже голоса из-за двери не подал. Настаивать, впрочем, и не стали. Потом Квашников дрожащей рукой указал на квартиру N6:

   -- Я туда второй раз не сунусь даже под страхом кастрации! Там еще целая тьма этих маленьких сволочей бегает! Если кому-то хочется поискать секреты -- полный вперед!

   Но добровольцев не нашлось, Косинов с Контагиным лишь молча переглянулись и направились на третий этаж -- кстати, единственный этаж, который полностью заселен жильцами. Сначала постучались к бабушке в седьмую квартиру: та либо спала, либо не слышала или даже... померла? Долго стояли и мялись в сомнениях у квартиры N8, где жил известный на всю округу сибарит (Вечно Веселый), но постучали и к нему... Затем второй раз и настойчивей... Потом уже просто колотили дрожащую от страха дверь. Видать, клоун устал смешить неблагодарных зрителей и записался в отшельники. Что ж, его право. Уже не на шутку встревоженные, трое выпускников решили поговорить еще разок с профессором Чичиковым, с которым буквально несколько часов назад отмечали день рождения Вселенной. Вот вам результат: из-за двери квартиры N9 -- также ни голоса, ни звука, ни шороха, сколь ее не долбили.

   -- Они от нас все позакрывались, что ли? -- Контагин почесал затылок. -- И ради кого, спрашивается, мы подвиг будем совершать?

   Четвертый этаж практически отождествлялся с небом в микромире этого здания -- выше пока попросту некуда. Он же являлся и последней надеждой найти хоть ЧТО-ТО, ведущее к подсказке. В квартиру N11, где жил морячок, сначала вежливо позвонили, потом стучали по очереди все трое, каждый раз сильнее и настойчивее. Квашников в конце уже орал:

   -- ОТ-КРЫ-ВАЙ-СУ-КА! БУ-ДЕМ-В-КАР-ТЫ-ИГ-РАТЬ!! Да что произошло-то?

   С тем же успехом (причем, уж в пятый или шестой раз) пытались проникнуть в десятую квартиру, где идет перманентная гулянка. Как и прежде, слышны голоса, слышны несмолкаемые застольные песни, но никто даже не соизволил подойти к двери и просто полюбопытствовать: "кто там?" Ну не маразм ли правит данным кластером мироздания?

   Двенадцатой квартирой, как было раньше замечено, здесь заканчивалась сама жизнь... Конечно, эвентуально существовали еще квартиры N13, N14 и N15 -- там, выше, на пятом этаже. Но увы, сам пятый этаж лежал пока в недоступной области местных мифов и легенд. Контагин подошел к паутине, на которой жил и до сих пор здравствовал Аристарх Вениаминович, а в его липкие сети недавно попалась парочка новых глупых мух. Паук неспешно перебрался на другой конец своего шелкового царства, лениво переставляя тонкие прутики лап -- просто оттуда ему было намного удобнее наблюдать тот бардак, что творился внизу.

   -- Аристарх Вениаминович, может, ты нам че подскажешь, а?.. А-а-а... Тупое, безмозглое насекомое! Вот ты сравни мой ай-кью, -- Зомби постучал пальцем по своей голове, -- и твой ай-кью!

   Он хотел постучать по голове паука, но пока разбирался, где у него, собственно, сама голова, а где задница, махнул рукой, пробурчав под нос нечто: "и не стыдно было родиться на белый свет таким тупым созданием?" Аристарх Вениаминович в ответ мысленно послал его к своим паучьим чертям -- тем, которые с восьмью маленькими рожками на затылке. Квашников тем временем прошелся по квартире N12, где абсолютно все: пол, стены, потолки, даже лампочки были выкрашены черной краской. Он повключал "свет" во всех комнатах, но монолитная темнота лишь чуточку посерела да обзавелась геометрическими контурами помещения. Главное совсем в другом -- здесь хозяйничал глухонемой демон тишины и пустоты. Даже скучать здесь было некому и незачем. Потом он вышел наружу и развел руками:

   -- Я понятия не имею, что делать...