Деревьев в округе больше не наблюдалось, вместо них стояли спиленные почти под корень пни, около сотни или даже больше -- спиленные весьма аккуратно некими профессиональными лесоповальщиками, коих и след простыл. Лунный свет мягко падал на каждый пень, обретал древесный оттенок и отражался обратно в небо. Но это лишь полпроблемы. Нет, это сотая доля проблемы, главное в другом: вокруг пятиэтажного здания (радиусом примерно метров пятьдесят) был выстроен сплошной забор из ошкуренных бревен. Бревна очень плотно присоединялись друг к другу, так что между ними не оставалось места даже для небольшой щели. Вкопанные одним концом в землю, они возвышались метров на пять, и перелезть через них, имея в наличии только руки и ноги, не смог бы даже гимнаст. В одном месте этой сплошной бревенчатой стены имелась в наличии дверь, наглухо закрытая, и какое-то седьмое или восьмое чувство подсказывало, что просто так пинком открыть ее не получится.
Квашников первый обрел дар речи:
-- Это уже слишком... это просто нереально! Невозможно всего за несколько суток такое соорудить! И кому это, черт их продери, надо?!
Косинов рванул с места и, виляя между пнями, быстро достиг двери. Сначала надавил на нее, потом постучал руками, постучал ногами:
-- Э! Ну может хватит уже издеваться над нами?! Мы решили все ваши квесты! Мы достаточно намучились!
Интересно, к кому он сейчас обращался? Смотрел, вроде, куда-то в небо. Иваноид подошел к стене из бревен и потрогал ее руками. Да, ощущения вполне реалистичные: не сон, не бред, даже щекочущий пихтовый запах ударил в нос. На одном из бревен была коряво выцарапана фраза: "вариации смерти -- это еще не жизнь". Кто автор? Он еще раз оглянулся и убедился, что забор идет по большой окружности, огибая дом, и нигде ни щели, ни лазейки. Только одна загадочная дверь, как оказалось -- снова железная, которая в упор не желала открываться. Кстати, на двери Косинус не обнаружил ни ручки, ни замка, ни даже скважины под ключ. Правда, сбоку была прикреплена непонятная панель, на которой горело много маленьких красных огоньков.
Контагин дольше всех отходил от шока. Спускаясь по простыням, он уже мечтал о домашнем уюте, друзьях по подъезду да своих любимых компьютерных играх, до которых, казалось, только рукой подать. И тут -- такое! В призрачном свете полной луны его застывшая фигура в грязной одежде и с растрепанными волосами впервые действительно походила на зомби -- тех, что изображают в хоррор-фильмах. Топорика в руках, правда, еще не доставало. Контагин несколько раз мотнул головой и заговорил вполне человеческим языком:
-- Пинзаданза! Я уже пожалел, что родился в ваш дурацкий мир! В следующий раз рожусь в каком-нибудь другом мире -- прекрасном и далеком... -- Оглянувшись вокруг, он заметил одну незначительную деталь, ускользнувшую от внимания остальных. Около одного из пней была воткнута в землю деревянная жердь с прикрепленной табличкой, на которой написано: "о. Котельный". -- Круто! Морячок-то оказался прав! Смертные, мы на острове... Тьфу на эту жизнь!
Квашников быстро обрел свой командный голос и присущий ему тон:
-- Так, не раскисать! Раньше мы выкручивались из куда более сложных ситуаций. Давайте сделаем вот что: пройдемся по всему периметру забора и посмотрим его слабые места -- может, где лазейка какая имеется? Или Сочинитель, гореть ему в пятизвездочном аду, прощальную записку нам оставил?
Косинов, стуча ладонями по бревнам и измеряя взором их высоту, все недоумевал: даже если бы здесь трудилось сразу несколько бригад строителей, даже если из-за грозы они не слышали шума самих работ, чтобы соорудить такой длинный прочный забор... ну, недели две -- минимум! В бревнах, аккуратно ошкуренных и очищенных от сучков, были проделаны пазы, и одно словно входило в другое, как при строительстве деревянных домов. Более того, все они были переплетены толстой металлической проволокой -- мертво и, казалось, на веки веков.
-- А если поджечь? -- выдвинул радикальную идею Контагин.
-- Как?! Ливень шел несколько дней! Все вокруг сырое, а у нас только зажигалка в кармане. -- Косинов тут же идею опроверг. Еще и добавил: -- К тому же, мы здесь сами задохнемся от дыма.
-- Эй, тут в траве кто-то лежит! -- донесся голос Квашникова. -- Лядь! Кажется, я его знаю!
С тыльной стороны пятиэтажного дома стояли неподвижно железные качели -- те самые, на которых когда-то раскачивалась девчонка из второй квартиры, и это было в самом начале их героических приключений. Но главное в другом: неподалеку от них в траве лежал (или возлежал -- как угодно) некий субъект. Субъект спал, мило сопя в обе ноздри. Вокруг него валялось несколько пустых бутылок водки, круглые очки почти съехали с лица, костюм и брюки неэстетично облеваны, а вокруг шеи обмотана красная ленточка с надписью: "Выпускник 2013".
Это был тот, кого они заочно приговорили к смертной казни -- Лединеев.
-- Вот, сука, он что... даже не пытался выйти на дорогу и нам помочь?! -- Квашников еще не успел как следует разозлиться, пока лишь в его душе царило удивление и легкий шок от всего происходящего. -- А ну, подъем!!
Иваноид взял за грудки мирно спящего Лединеева и принялся его трясти. Тот неуверенно открыл один глаз, словно размышляя -- стоит ли вообще открывать второй. Оглянулся. Попытался что-то произнести, но тут же снова лег на траву и засопел.