-- Откуда я знаю? Поэтому и тороплюсь, что хочу побыстрей узнать.
Передвигаться по кафельной плитке было одно удовольствие -- все ровно да укатано, ни кочек, ни оврагов. Еще и такая красота вокруг: деревья, на которых растут драгоценные камни, золотое небо, чистый свежий воздух и целых шесть солнц! Кстати, они уже выросли до приличных размеров и сияли во всю полноту. Мир купался и торжествовал в ярких сочных красках, которые заигрывали с солнечными лучами, создавая химерические, непостижимые уму визуальные образы. Здесь было все прекрасно! Все идеально! И почему бы какому-нибудь ближайшему божеству не основать тут рай? Да, с местными жителями проблема, вообще-то. Ни единой живой души! (Выпускники не в счет, они лишь временные гости.)
За несколько часов, проведенных здесь, шесть солнц уже довольно высоко поднялись над линией горизонта, разбухли, расцвели. Под ними выросли толстые зеленые стебли с размашистыми ветвями, на которых имелись огромные, как у лопухов, листья. И все вокруг залито праздничным светом. Просто интересно: а как тут выглядит вечер? Стебли потихоньку загнивают, увядают... солнца одно за другим тускнеют... гнутся к земле и гаснут... Так что ли? А наутро, вероятно, из посеянных семян света растут новые светильники дня.
-- Действительно, интересно, что будет вече...
Квашников не договорил. По небу пронесся громкий скрежет -- но ни ветер, ни ураган, ни гром. То, что происходило после, заставило всех четверых просто сесть на землю, созерцать ТАКОЕ стоя на ногах не всякая психика выдержит. Огромная часть неба медленно отошла в сторону... ну, примерно как открывается дверь купейного вагона размером со вселенную. Итак, часть неба исчезла, а в образовавшемся гигантском отверстии прямоугольной формы возникло внешнее трансцендентное свечение, по сравнению с которым свет местных шести солнц -- как шесть зажженных спичек. Потом на кафель упала огромная, в полмира, тень некого существа, при взгляде на которое просто кружилась голова. Может, существо было размером с половину солнечной системы, может, сравнимо с расстоянием от Земли до Луны, а возможно всего лишь с высокую гору -- глазу трудно определить. Существо чем-то походило на зайца с четырьмя длинными ушами. Одно ухо было красного цвета, другое -- зеленого, третье вообще -- розового, а четвертое -- черного. Причем, последнее -- черное, оказалось на треть длины укорочено (или даже откушено). На концах передних лап росло по два огромных когтя (что несвойственно настоящим зайцам), а на задние лапы зачем-то надеты чулки в полоску.
Лединеев от испуга хотел еще раз блевануть, но пустой желудок просто физически не в состоянии был это сделать. Существо-гигант совершило пару шагов, и пару раз вся земля содрогнулась. Кое-где по поверхности начала трескаться плитка.
-- Сквалиолиус! -- в истерике заорал Контагин. -- Я же сам его нарисовал! Вот этими руками, вот этими мозгами... Откуда?!
Острые на язык слова да мудрые мысли мигом куда-то разбежались. Квашников только и смог выговорить:
-- Каких чертей, каких сволочей... это же маразм полный...
Косинов глотнул сухую слюну, не проронив ни звука. А Лединеев наконец окончательно протрезвел.
Сквалиолиус совершил еще несколько гигантских шагов, преодолев при этом пол земного шара (если они вообще находились на шаре). Его немыслимых размеров лапы в полосатых чулках смяли под собой минимум несколько сот драгоценных деревьев. И при всяком шаге почва покачивалась как при землетрясении. Потом здоровенная усатая морда, не меньше планеты, повернулась и с интересом глянула на скитальцев. Первый раз в жизни Квашников заикался:
-- З-зомби, п-поговори с ним! Твое же детище!
Тело Контагина в прострации сидело на твердом кафеле, его душа пыталась свернуться в клубок, спрятаться куда-нибудь или же вообще слинять подальше из этого мира, только бы не видеть перед собой столь ужасного существа. Придумав внешность, он не позаботился, чтобы придумать заодно ему и добрый характер.
-- А если Оно случайно на нас наступит? -- взмолился Косинов. -- Без злых намерений.
Контагин приказал себе подняться на ноги, и ватное тело на последнем резерве внутренних сил исполнило приказ. Потом он громко крикнул в небо:
-- Разве ты не помнишь?! Это я... Я тебя нарисовал! На бумаге!
Сквалиолиус вновь посмотрел вниз, пошевелил гигантскими усами и нагнул свою якобы заячью морду. От этого движения подул сильный ветер, голова монстра затмила собой добрую четверть обозреваемой вселенной, а его глаза, нос, рот выросли в размерах раз в двадцать. И Лединеев, прощаясь с жизнью, невесело подумал: "это конец, он нас просто сожрет!"
-- А ПОЧЕМУ ТЫ НЕ ДОРИСОВАЛ МНЕ ОДНО УХО? -- Голос гиганта превращался в бурю, громогласным эхом он прокатывался над миром и, казалось, звучал отовсюду одновременно.
-- Прости! Прости! Прости! -- скороговоркой залебезил Зомби. -- Ты и так очень-очень красивый! Ты ведь не сделаешь нам ничего плохого?
Сквалиолиус медленно разогнулся и пошевелил лопастями своих четырех бесконечных ушей.
-- Я -- НЕТ. ЕСТЬ ДРУГОЙ, КТО ОЧЕНЬ СЕРДИТ НА ТЕБЯ.
Контагин уже чувствовал себя полноправным участником диалога и даже чуточку осмелел:
-- Кто же это, можно уз...
Его смелость длилась ровно четыре секунды. По загустелому воздуху вновь раздался знакомый скрежет, и другая часть неба, со стороны противоположного горизонта, медленно отошла в сторону. В мире Прекрасного появился тот, которого мигом узнали и Контагин, и Косинов, и Квашников. Чучело из мешковины, столь же громадных размеров как Сквалиолиус, сделало шаг и наступило на одно солнце, сделало другой -- наступив на второе. Оба солнца погасли шипя и пуская в небо черный дым. На чучеле имелась широкая шляпа, из-под которой свисали красные растрепанные волосы. Зеленые нарисованные глаза шевелились, вместо зрачков в них зияли две свастики, которые постоянно вращались. Изо рта у гиганта выглядывали острые фиолетовые зубы. Кое-где солома торчала из грубой мешковины, создавая эффект волосатости. Только надо учесть, что каждая соломинка размером минимум с бревно. Пальцев у чучела не имелось -- лишь округленные культи рук да ног. Но он довольно устойчиво стоял на ногах.