Ждать пришлось недолго: минуло полчаса ходьбы, и вдоль железных стволов поползли светлые блики, а у их подножий образовались гигантские, невероятно длинные тени. В воздухе заметно просветлело: именно таким, вымышленным чьей-то воспаленной фантазией, в данной местности выглядело утро. Прошло еще немного времени, и на небе наконец появилось восходящее солнце. Оно оказалось в виде шестиугольной гайки с шестью идеально правильными гранями. Находясь на головокружительном расстоянии от поверхности, гайка была накалена добела и испускала яркий свет на весь железный лес, распугивая обитающих в нем нержавеющих призраков. Размером, возможно, в миллионы километров, она медленно вращалась вокруг своей оси и также медленно ползла по стальному небу. Если прищурить глаза и приглядеться, то внутри космической гайки можно было различить несколько витков самой настоящей резьбы. Высокорослые гвозди и шурупы засверкали отблесками ее безудержного сияния, тени около них стали короче и пугливее. Квашников, шедший впереди, выставил обе руки вперед, поднял вверх большие пальцы и с неподдельным воодушевлением произнес:
-- Это круто! Это настоящая живопись!
Косинов лишь пробурчал:
-- М-да... -- в столь простом звуке могли затаиться какие угодно эмоции.
Контагин вдруг высказал совсем неожиданную идею:
-- А с чего вы вообще взяли, что это солнце? Вдруг здесь так выглядит луна?
И ведь не поспоришь: настоящую луну-то никто не видел. Правда, Лединеев вскоре нашел аргумент:
-- Луна излучает только отраженный свет... я чувствую, воды мы здесь так и не найдем... ой, плохо мне.
На том диспут и закончился. Часа полтора или два шли практически молча. Перед взором одно и то же: мельтешили гигантские гвозди да гипертрофированных размеров шурупы, пробивающие пустоту воздуха и словно воткнутые в верхние слои атмосферы. По небу, вращаясь, медленно плыла раскаленная гайка, взбудоражив беснующимся светом это, по умолчанию, сонное царство стали. Все небо блестело, выполняя роль некого прожектора размером с полвселенной. Пару раз над головой пролетела железная птица, ее крылья были прикреплены к туловищу простыми шарнирами, которые постоянно скрипели. Птица внешностью и пропорциями чем-то походила на грифа.
Вскоре послышался шум похожий на звук бегущей реки.
-- Да неужели... -- Лединеев воскрес из состояния летаргической смерти. -- Неужели вода?!
Тут у него открылось второе дыхание: идущий вечно последним, секундами спустя он был уже первым. Потом не сдержался и побежал вперед...
Остальные трое спокойно дошагали до очередной точки экстремума их бренного пути, и все разочаровано вздохнули... По всему Железному лесу протекала река -- вроде не очень широкая, но проблема совсем в другом. Она была черного цвета: то ли мазут, то ли... Квашников подошел ближе, сунул руку и некоторое время наблюдал, как маслянистая жидкость стекает меж пальцев.
-- Машинное масло! А вы чего ожидали?
На резиновом берегу стоял на коленях Лединеев и готов был завыть от отчаяния. Течение выглядело относительно спокойным: у берегов медленным, к середине чуть быстрее -- как и в обычных реках. Искать какие-то "слабые места" не имело смысла: поток масла довольно ровной, лишь чуть извилистой темной лентой бежал меж огромных гвоздей и шурупов. Солнце-гайка отражалось в нем невзрачной аморфной кляксой.
-- Закатываем штаны насколько возможно! Не проводить же нам остаток дней на этом живописном берегу.
Дно реки оказалось тоже резиновым, только, зараза, скользким. Осторожно погружаясь в поток теплого масла, Контагин разумно заметил:
-- Между прочим, у нас между ног солидные деньги проплывают.
Мысли о деньгах сразу вылетели из головы, как только вошли в масло по колено. Уже явно набирала мощь пытающаяся сбить с ног сила течения.
-- Э, давайте-ка крепко за руки возьмемся и того самого... вниз лучше не смотреть, -- предложил Косинов, что охотно было поддержано всеми членами компании.
Настоящий страх наступил, когда черный поток почти скрывал ноги, грозясь добраться до пояса. Длинный от природы Косинов чувствовал себя относительно неплохо, а вот Контагину пришлось туговато. Его ботинки скользили по дну, казавшемуся точно специально намыленным, вонючая жидкость текла, текла и текла... обвивая нерасторопное тело и ухищряясь увлечь его с собой в свободное плавание. Пару раз он поскользнулся, но могучая рука Квашникова была тут как тут: поддержала и вновь поставила на задние конечности.
-- В случае чего, плывем к берегу! Все умеют плавать? -- Иваноид, подбадривая остальных, сам еле-еле держал себя в вертикальном положении.
Еще этот проклятый удушающий запах! От него мозги превращались в пластилин, а мозжечок, отвечающий за координацию движений, работал с постоянными глюками да программными ошибками. Черный вонючий поток хлюпал и играл волнами, думая, что тем самым забавляет своих незваных гостей. От цвета стального неба хотелось блевать, но смотреть постоянно приходилось именно туда, вверх.
-- Или мне кажется, или... нет, не кажется. Дно становится выше! -- Косинов сжал посильней локоть Лединеева -- слева, и локоть Зомби -- справа. -- Парни, последний рывок! Только в отключку не уходите.
Река из машинного масла вновь стала всего чуть повыше колена, потом по щиколотки, потом -- долгожданный резиновый берег и первые вздохи облегчения:
-- Н-да-а... -- скорее не произнес, а велеречиво промычал Контагин. -- Задница теперь уж точно не заржавеет! Смазались капитально!
Кстати, как выяснилось, штанины можно было и не закатывать. При любом раскладе результат одинаков: вся одежда ниже пояса теперь была черной, липкой и мерзкой. Квашников, цокая языком, лишь безнадежно покачал головой:
-- Ну мы и клоуны! Почти как Вечно Веселый! Только того жизнь разлиновала вдоль, а нас поперек.
-- Остроумное сравнение, -- согласился Косинов.
Лединеев нахмурился, чуть скривил излишне умное лицо и почесал подбородок: