— Зачем?
— Чтобы протянуть вам руку помощи, — улыбнулся Кратч. — Или наоборот, попросить помощи у вас.
— Вам что-то известно об этих убийствах? — спросил Браун.
— Да.
— Что именно?
— В газете было написано, что вы нашли в руке Эрбаха фрагмент фотографии, — сказал Кратч. Его взгляд остановился на фото, лежавшем на столе Брауна. — Это он и есть?
— И что же? — сказал Браун.
— У меня есть еще один фрагмент. А если вы обыщите квартиру Эрбаха, то я абсолютно убежден, что найдете и третий.
— Слушайте, вы будете рассказывать, или из вас надо вытягивать каждое слово?
— Я готов рассказать все.
— Ну так рассказывайте.
— Конечно. Вы мне поможете?
— В чем?
— Во-первых, изъять третью часть фотографии из квартиры Эрбаха.
— Зачем она вам?
— Три фрагмента лучше, чем один, не так ли?
— Послушайте, мистер Кратч, — сказал Браун, — если у вас есть, что сказать, говорите. В противном случае — мне было приятно с вами познакомиться, и я надеюсь, что вы продадите много страховых полисов.
— Я не занимаюсь страховкой, я расследую дела о возмещении убытков.
— Прекрасно. Желаю вам удачи. Да или нет? Выкладывайте все начистоту или до свидания.
Кратч улыбнулся Карелле, как бы приглашая его разделить свое неодобрение подобной невежливости, но тот оставил его улыбку без ответа. Он был полностью согласен с Брауном, так как ненавидел застенчивых доносчиков. С этой целью 87-й полицейский участок содержал маленькую квартирку на втором этаже этого же дома, так что единственное, что делал Кратч, так это тратил время. Их время.
Чувствуя нетерпение детективов, Кратч сказал:
— Позвольте ввести вас в курс дела.
— Пожалуйста, — сказал Браун.
— Кадр первый, — сказал Кратч. — Шесть лет назад...
— Что? — спросил Браун.
— Так говорят киношники. “Кадр первый”.
— Вы связаны с кино? — спросил Браун, готовый получить подтверждение своим подозрениям, возникшим с момента появления Кратча.
— Нет.
— Тогда откуда у вас это выражение?
— Да все так говорят, — объяснил Кратч.
— Я так не говорю, — сказал Браун.
— О'кей, тогда мы не будем так говорить, — пожал плечами Кратч. — Шесть лет назад, в этом самом городе, в дождливый августовский день четыре человека средь бела дня ограбили филиал “Национальной ассоциации сбережений и кредитов” на Калвер-авеню и исчезли, прихватив, как они выражаются, много “капусты” — 750 тысяч долларов. Между прочим, этот филиал находится на территории вашего участка.
— Дальше, — сказал Карелла.
— Теперь вы вспомнили это дело? — спросил Кратч. — Над ним работали Мейер и О'Брайен.
— Я помню это дело, — сказал Карелла. — Давайте дальше.
— А вы, детектив Браун, вспомнили это дело?
— Да.
— Мне кажется, нас не представили, — Кратч повернулся к Карелле.
— Карелла.
— Рад познакомиться. Вы итальянец?
— Да.
— Главарь банды тоже был итальянец. Парень по имени Кармине Бонамико с длиннющим списком преступлений. В то время он только что вышел из тюрьмы, где отсидел пять лет и десять месяцев. Первое, что он сделал, так это ограбил банк. Вы что-нибудь об этом помните?
— Я все об этом помню, — сказал Карелла.
— Мои сведения достаточно точны.
— Да.
— Мои сведения всегда верные, — Кратч улыбнулся. Никто не ответил на его улыбку. — Шофером был совсем молодой парнишка по имени Джерри Стайн из Риверхеда, это было его первое дело. Само ограбление совершали два рецидивиста — Лу Д'Амур из Маджесты и Пит Райан, тоже из Риверхеда — в общем, пестрая компания. Они вошли в банк перед самым закрытием, забрали все, что было в сейфе, застрелили одного из кассиров и уехали, предположительно в Калмз-Пойнт, где Бонамико жил вместе с женой. Шел дождь, я говорил, что шел дождь?
— Да, говорили.
— Они выехали на Ривер-роуд и почти добрались до Калмз-пойнтского моста, когда машину вдруг занесло на мокром шоссе. Она столкнулась с другой машиной, образовалась пробка. Двое полицейских из 36-го участка подъехали на патрульной машине, и Бонамико с дружками открыли огонь. Все четверо были убиты в машине через пять минут. Самое непонятное — зачем они начали стрелять? В машине все было чисто. Ее потом обыскивали сверху донизу, но денег так и не нашли. Ни цента. — Кратч сделал паузу. — Конец.
Браун посмотрел на него.
— Звонят в “Трансамериканскую страховую компанию”, Ирвинг Кратч начинает расследование. — Он ухмыльнулся. — Это я. Результат? Два года напряженнейших поисков и ни малейшего следа денег. В конце концов, мы удовлетворили иск полностью, выплатив из нашей казны “Национальной ассоциации сбережений и кредитов”, — Кратч опять сделал паузу, — 750 тысяч долларов. Это плохо. Страшно сказать, насколько это плохо.
— Насколько же это плохо? — спросил Браун.
— Плохо. Плохо для компании, но особенно плохо для Ирвинга Кратча, который так и не смог найти эти деньги. Со временем Ирвинг Кратч рассчитывал на продвижение по службе, а вместо этого Ирвинг Кратч теперь занимается мелкими исками и получает то же самое жалованье, что и шесть лет назад. Но у Кратча есть амбиции. Он не любит бесперспективную работу.