– В чем причина таких радикальных перемен – даже вкусов в еде и интонациях голоса? Выглядишь очень… по-парижски.
– Жажда обновления, – объяснила Хлоэ. – Времена меняются, и я вместе с ними.
Комнаты с высокими потолками выглядели слишком большими и слишком пустыми. По углам висела паутина, некоторая мебель была закрыта простынями.
Хлоэ поправила шарф, села на диванчик и сделала глоток горячего кофе. Илан устроился напротив нее и с места в карьер задал наболевший вопрос:
– Почему ты ушла, ничего не объяснив? Мне, между прочим, было очень больно.
Хлоэ обняла чашку ладонями, чтобы согреть пальцы. Илан заметил, что она перестала грызть ногти, они были длинными и ухоженными.
– Слушай, я пришла не затем, чтобы обсуждать нашу прошлую жизнь, и ранить тебя тоже не хочу. Поиски, связанные с «Паранойей», – наше общее дело. Я расскажу, что раскопала, а ты сам решишь, как поступить.
Илан глотнул кофе, и по телу разлилось блаженное тепло.
– Я же сказал по телефону, что завязал. Из-за игр моя жизнь превратилась в бардак, мне скоро тридцать, а я работаю на убогой заправке. Продавать кофе дальнобойщикам в четыре утра – не самое веселое и совсем не виртуальное занятие, можешь мне поверить. «Паранойя» не имеет ничего общего с реальным миром, и она меня больше не интересует.
– А награда в триста тысяч евро – как минимум! – обещанная победителю, интересует? Деньги – вещь материальная.
– Нет ни трехсот тысяч, ни победителя. «Паранойя» – одна из городских легенд, путешествующих с сайта на сайт. Кто в ней участвовал? Кому известно что-нибудь, помимо обещания «пережить самый большой страх в жизни»? Милое дело… Мы больше года пытались найти хоть какую-нибудь лазейку, просиживали ночи напролет перед экранами компьютеров, сворачивая мозги набекрень, – и ничего не обнаружили.
– Что было, то было.
– А потом в один разнесчастный день загадочные незнакомцы, игравшие с нами в прятки, объявили, что «Паранойя» – обманка, миф! Они здорово повеселились.
– Заявление о том, что «Паранойи» не существует, было частью игры, Илан, своего рода отбором, игрой в игре. Многие – ты в том числе – разочаровались и отвалились, и теперь только самые упертые ищут настоящий вход в «Паранойю». Игра повсюду, нужно только вглядеться повнимательней.
Илан был заворожен взглядом непривычно голубых глаз Хлоэ, но думал он не о ее новом облике, а о том, насколько глубоко она увязла во всех этих глупостях.
– Ты была уверена, что виртуальный мир никогда никого не отпускает, но я вырвался и теперь живу реальной жизнью. Я, а не мой аватар. С игрой меня связывают только мои сценарии.
– Ни один из которых ты пока не пристроил.
– Спасибо, что веришь в меня.
– Такова суровая реальность. Тебе психиатр помог сорваться с крючка? Редко кому удается избавиться от пристрастия к играм и охоте за сокровищем самостоятельно. Думаешь, что бросил, а на самом деле…
Илан покачал головой.
– Допивай кофе и уходи, – раздраженно произнес он. – Внешне ты, конечно, изменилась, но в душе осталась той же.
– Ты меня не прогонишь. Я проехала сто километров, чтобы сюда добраться, так что останусь и покажу, что нашла.
Хлоэ открыла ноутбук и попыталась подключиться к Wi-Fi.
– Я сменил пароль.
– А как же доверие? Ладно, тогда… – Она встала. – Твой ноутбук в спальне?
Хлоэ направилась к лестнице, но Илан преградил ей путь.
– Не стоит.
– Там что, женские тряпки или фотография девушки? Мне плевать, ты имел право начать новую жизнь.
– Знала бы ты, на что она похожа, моя жизнь!
Хлоэ усмехнулась:
– Я видела машину, когда подъезжала к дому. Водителя за тонированными стеклами не разглядела, но готова спорить, что это была прелестная молодая женщина.
– Что за машина?
Хлоэ задумалась.
– «Ауди», большой, кажется, черный, думаю, ты знаешь. Высоко летаешь, Илан! Где она работает?
Илан онемел. Рядом с его домом нет других строений, ведет к нему дорога, длиной в километр, ответвляющаяся от коммунального шоссе, и никаким машинам тут делать нечего. Он машинально потер то место на руке, где утром обнаружил странную ямку.
Кто-то за ним следит. Теперь он совершенно уверен, что этот кто-то побывал в доме. Тени существуют, они не плод его воображения.
Все двери и окна были заперты и закрыты, так как же неизвестный проник внутрь?
– Я сейчас вернусь, – сказал он. – Пароль – «Катондутик»[5], можешь набрать.
Он пулей взлетел на второй этаж, ввалился в ванную, осторожно снял висевшее над раковиной зеркало, за которым был устроен тайник, достал коричневый крафтовый конверт, заглянул внутрь и облегченно вздохнул.
5
От имени Марка Порция Катона, известного также как Катон Утический (95–46 до н. э.). Древнеримский политический деятель, проповедник строгих нравов, лидер аристократии в сенате, принципиальный противник Цезаря и видный философ-стоик. После самоубийства в осажденной Цезарем Утике стал символом защитников республиканского строя.