Яков Перельман
Головоломки и развлечения
© Станишевский Ю. А., ил., 2020
© Шелкун Е. В., ил., 2020
© ООО «Издательство АСТ», 2020
Между делом
Ножницы и бумага
Вы думаете, конечно — как и я думал когда-то, — что на свете есть ненужные вещи. Ошибаетесь: нет такого хлама, который не мог бы для чего-нибудь пригодиться. Что не нужно для одной цели — полезно для другой; что не надобно для дела — годится для забавы.
В углу ремонтируемой комнаты попалось мне как-то несколько исписанных почтовых карточек и ворох узких бумажных полос, которые отрезываются обычно от края обоев перед оклейкой. «Хлам, который годится только в печку», — подумал я. А оказалось, что даже с такими никому не нужными вещами можно очень интересно позабавиться. Старший брат показал мне ряд любопытных головоломок, какие можно проделать с этим материалом.
Начал он с бумажных лент. Подав мне один обрывок полоски, длиной ладони в три, он сказал:
— Возьми ножницы и разрежь эту полоску на три части…
Я нацелился резать, но брат удержал меня:
— Постой, я не кончил. Разрежь на три части одним взмахом ножниц.
Это было потруднее. Я примерялся на разные лады, но все более убеждался, что брат задал мне мудреную задачу. Наконец я сообразил, что она вовсе неразрешима.
— Ты шутишь, — сказал я. — Это невозможно.
— Хорошенько подумай — может, и догадаешься.
— Я уже догадался, что задачу решить нельзя.
— Плохо догадался. Дай-ка.
Брат взял у меня полоску и ножницы, сложил бумажную ленту вдвое и разрезал ее пополам. Получилось три куска.
— Видишь?
— Да, но ты согнул полоску.
— Отчего же ты не согнул?
— Ведь не сказано было, что можно сгибать.
— Но и не сказано было, что сгибать нельзя. Сознайся уж прямо, что не догадался.
— Дай другую задачу. Больше не поймаешь.
— Вот еще полоска. Поставь ее на стол ребром.
— Чтобы стояла, или чтобы упала? — спросил я, подозревая ловушку.
— Конечно, чтобы стояла. Если упадет, значит, положена, а не поставлена.
«Чтобы стояла… ребром…» — размышлял я и вдруг сообразил, что полоску можно согнуть. Я перегнул ее углом и поставил на стол.
— Вот. Стоит на ребре! Не сказано было, что перегибать нельзя! — с торжеством объявил я.
— Правильно.
— Еще!
— Изволь. Видишь, я склеил концы нескольких полосок и получил бумажные кольца. Возьми красно-синий карандаш и проведи вдоль всей наружной стороны этого кольца синюю черту, а вдоль внутренней — красную.
— А потом?
— Это и все.
Пустячная работа! Однако она у меня не спорилась. Когда я замкнул синюю черту и хотел приступить к красной, то с досадой обнаружил, что по рассеянности прочертил синей линией обе стороны кольца.
— Дай другое кольцо, — сконфуженно сказал я. — Я нечаянно испортил первое.
Но и со вторым кольцом приключилась та же неудача: я и не заметил, как прочертил обе стороны кольца.
— Наваждение какое-то! Опять испортил. Дай третье.
— Бери, не жалко.
Что же вы думаете? Ведь и на этот раз исчерченными синим цветом оказались обе стороны.
Я был огорчен.
— Такой простой вещи сделать не можешь! — смеясь, сказал брат. — А вот у меня сразу получается.
И, взяв бумажное кольцо, он быстро провел по всей его наружной стороне синюю черту, а по всей внутренней — красную.
Получив новое кольцо, я принялся возможно осмотрительнее вести черту по одной его стороне и, стараясь не перейти как-нибудь на другую, замкнул линию. Опять незадача: обе стороны прочерчены! Готовый заплакать, я растерянно взглянул на брата — и тогда только по его лукавой усмешке догадался, что здесь дело неладно.
— Эге, ты что-то… Это фокус? — спросил я.
— Кольца заколдованы, — ответил он. — Необыкновенные!
— Какие же необыкновенные? Кольца как кольца. Но только ты что-то подстраиваешь.
— Попробуй проделать с этими кольцами что-нибудь другое. Например, мог ли бы ты такое кольцо разрезать вдоль, чтобы получилось два потоньше?
— Эка важность!
Разрезав кольцо, я уже собирался показать брату полученную пару тонких колец, когда с изумлением заметил, что в руках у меня не два, а одно длинное кольцо.