Он подымается с места. От смущения берет миску, хотя в ней остались еще несколько кубиков.
— Ладно, до свидания.
— Большое спасибо, — крикнул я вслед. — И передай ей спасибо и привет обратно.
Он обернулся:
— Знаешь, она у меня в полном порядке!
— Я знаю. Это трудновато — привыкнуть, когда рядом вдруг появляется новый сосед. Скажи ей, что я тоже не такой уж страшный.
А про себя добавляю: «И скажи ей, что я слышу вас по ночам, и поэтому я спокоен — женщина, которая так играет со своим мужем, наверняка в полном порядке».
Строительный инспектор деревенского комитета тоже пришел. Низкорослый энергичный парень с хорошими веселыми глазами и недоброй улыбкой. Где планы строительства? Он хочет видеть планы. Планы в комитете? Правда? Почему же ему их не показали? Да, он видит табличку с разрешением на строительство, но почему печать здесь, а не там? Вдруг у него в кармане зазвонил телефон, и он сказал: «Здравствуйте, господин Фрид», и: «Я не знал, что это вы строите, господин Фрид», и: «Нет, вам совсем не нужно звонить к председателю комитета, господин Фрид» — и исчез.
— Такое впечатление, что Мешулам стоит на том вот холме с биноклем в руках и следит, что тут у нас происходит, — сказала его дочь.
И еще один инспектор явился. Брат Лиоры, мой шурин Иммануэль. Обычно я подбираю и вожу его, когда он приезжает в Страну, но на этот раз он неожиданно явился на такси.
— Познакомься, — сказал я. — Это мой подрядчик.
— Очень приятно, — сказала Тирца.
Иммануэль обошел дом, потом вошел.
— Ступай осторожно, — сказала Тирца, — мы сегодня прокладываем трубы.
Недавно обретенная вера согнула его спину и сделала вкрадчивыми походку и голос, но речь его решительна и прямолинейна. Он приехал посмотреть, верно ли то, что рассказала ему Лиора, и теперь, воочию убедившись, что это так, хочет выяснить насчет цен и источников финансирования.
Мешулам, который, очевидно, увидел его в бинокль, появился через считанные минуты.
— Какое твое дело? — сказал он. — Это его деньги.
— Ты кто? — спросил Иммануэль.
— Я друг. Друг семьи Мендельсон, а ты?
— Я его шурин, — сказал Иммануэль. — Брат Лиоры Мендельсон.
— Друзей выбирают, — сказал Мешулам, — шуринов получают без выбора. А, сейчас я вспомнил. Я видел тебя на свадьбе Иреле и твоей сестры. Правда, тогда ты еще не был такой святоша, как сейчас, постнее Папы Римского, тогда ты приехал из Америки с двумя расфуфыренными цацами с каждой стороны и в туфлях из змеиной кожи.
— Сколько ты уплатил за этот дом? — повернулся Иммануэль ко мне.
— Сколько нужно было.
— Откуда ты взял эти сколько нужно было?
— Давай я тебе объясню, откуда у него деньги, — сказал Мешулам. — Так просто объясню, что даже ты поймешь. Этот приятель купил себе на рынке рыбу на шабат и нашел у нее внутри жемчужину.
Я проводил Иммануэля к такси. Перед тем как сесть в машину, он предупредил меня:
— Учти, что этот твой дом не окупит вложенные деньги.
— Это не вложение, — сказал я. — Это подарок.
— От кого?
— От меня.
— А эта рыба была Илья-пророк! — крикнул ему вслед Мешулам. — Купи себе тоже что-нибудь такое. Это полезно для здоровья — получать подарки от самого себя.
И были такие, которые приходили посмотреть на чудо как таковое. На покупателя. На меня. На человека, который в такое трудное время уплатил, не торгуясь, всю сумму одним платежом и приобрел развалину, которую можно было купить куда дешевле. Эти, надо думать, в душе презирали меня, но смотрели на меня изучающим и запоминающим взглядом, чтобы впредь опознать мне подобных и не пропустить случай.
Не надейтесь найти других таких покупателей, говорил я им про себя. Вам не сыскать другого такого человека, которому мать выбрала профессию, и напророчила жену, и при жизни завещала деньги, чтобы он мог купить себе собственное место: возьми, Яир, из теплой руки своей теплой рукой.[62] Дом, который окутает тебя, успокоит и напоит. Чтобы вы построили и исцелили друг друга, поменяли друг другу крышу и пол, поставили стены, распахнули окна и двери, почувствовали друг к другу благодарность.
В середине дня, без предупреждения, появился еще один гость: Биньямин. Припарковался за пикапом рабочих и крикнул:
— Яир!
Я вышел к нему навстречу.
— Это тот дом, о котором все говорят? — спросил он.
— Да.
— Кто тебе его купил?
— Я.
— А кто оплачивает ремонт?
— Тоже я.
— Откуда у тебя деньги?
— Ты хочешь услышать правду или то, что тебя успокоит?
62