Ровно два с половиной дня эта идея была главенствующей над смыслом и жизнедеятельностью. Было прочитано несколько десятков объявлений, посещено два собеседования. Не считая вылазок на собеседования, я сидел дома, прячась от внешнего мира. Игра на гитаре возвращала юношеские фантазии и веру в хорошее.
Пройдя второе собеседование ( как раз на третий финальный день), я внезапно осознал, что за все это время не видел даже сестру. Не было вестей от Бобби, от ребят, а уж тем более от Сиеры. Человеческая потребность в социальных контактах брала верх. Ну что же, потребности надо удовлетворять, иначе может возникнуть фрустрация. Руководствуясь этим умозаключением, я отправил Сиере цветы с запиской. Звонить не хотелось, было неловко, а вот цветы - приятный, ненавязчивый и, к тому же, романтичный вариант. После выполнения джентельменского поведенческого акта, с чувством выполенного долга, я решил, что могу себе позвоить пару бутылочек пива в компании Бобби Стивенса.
- Старик, ты совсем пропал! Рад видеть! - этими словами встретил меня Роберт, одетый в семейные трусы и старую вытянутую футболку, в руках он держал миску с хлопьями. Весь его внешний вид внушал здоровый образ жизни, его стоило пригласить на пробежку, а не в супермаркет за алкоголем. Эти мысли внушала совесть, пытаясь на последнем издыхании удержать меня от бездны, в которую я норовил соскочить. Но я то знал, что таким образом Бобби лишь маскируется и не стоит поддаваться этому обманчивому образу.
- Привет, да, я что-то потерялся... И в себе, и в пространстве, - ответил я, - Мне необходима алкотерапия с лучшим другом, - решив не терять времени по-пусту, я перешел сразу к главной цели визита.
- Ну это легко устроить, - с улыбкой отозвался на мое предложение этот самый ценный элемент в алкотерапии.
- Бобби!!! Ты обещал постричь газон! - донесся громкий и немного строгий голос миссис Стивенс из соседней комнаты.
Друг мой, неловко улыбнувшись, почесал затылок. Еще одно препятствия на пути в магазин, пытающееся задержать меня перед тем, как случится непоправимое. Решив, что какой-то газон Стивенсов не может быть помехой, я взял газонокосилку и принялся за дело, что бы скоротоать время, пока Бобб собирается. В наших отношениях такое поведение было нормальным. Миссис Стивенс с тем же успехом могла и меня попросить подстричь газон, ведь в некоторой степени она была и моей матерью, а я - ее сыном. Мы были знакомы уже более двадцати лет, это не укладывалось в голове. Я стриг газон и вспоминал, как она жарила с нами сосиски на гриле, когда мы были детьми и как мы все вместе ходили в бассейн. Она была молодой, чуть полноватой, но с красивой женственной фигурой, часто улыбалась. Внешность ее была простовата и при этом очень мила, чем и располагала к себе других. Но после развода с отцом Бобби почему-то у нее не было больше мужчины, ну или, по крайней мере, не было такого мужчины, который был бы на виду.
***
Закупившись алкогольными напитками в ближайшем супермаркете, мы устроились в родном и любимом гараже, нашей крепости с самого детства. Со второй банкой пришло и расслабление. Все шло по классической схеме, сначала мы говорили о музыке и фильмах, затем дошли до сплетен о Шонне, Мел и моей сестричке, ну а следущим этапом, закономерно, была тема о Сиерре.
Порой, мне было отвратительно от себя самого, когда я садился на своего конька и начинал разглагольствовать о девушке, которую почти не знал. Монологи состояли из одних предположений и попыток объяснить что-либо, объективно незначимое. Вспоминались мои клиенты, зациклившиеся на определенном моменте их жизни, не имеющие возможности выбраться из замкнутого круга. Они скользили по давно очерченой окружности в сознании, пытаясь выехать из нее, но почему-то снова заходили на очередной круг. Чем больше совершалось кругов, тем сложнее их было разорвать. Так же и я копил одно кольцо за другим, подобные кольцам на срубе дерева. Еще немного и это дерево разрастется до такой величины, что закроет собой все остальные участки жизни.