Из разговора с Робертом я пытался почерпнуть веру в то, что у меня есть свое место в его истории, да и в жизни вообще. Я цеплялся мысленно за каждое его слово, ища то, что будет угодно моей душе. Рационально понимая, что все так как и должно быть, - мои друзья остаются моими друзьями, я - самостоятельная личность; эмоции толкали меня к версии о том, что я всего лишь декорация к жизни малышки Оливии. У каждой хорошей девочки должен быть старший брат, в каждой сказке про принцессу должен быть свой отрицателный персонаж-злодей. И неизвестно почему, судьба уготовила мне второстепенный и незавидный сценарий. Как бы не хотелось быть хорошим, временами я играл этот сценарий с особой прилежностью и старательностью. Все же, у некоторых людей хорошо получается только быть плохими, а если они не будут таковыми, то станут незначительными, увы.
Я пытался отпустить себя, но никак не мог расслабиться. Чем больше я пил, тем больше зарывался в мысли о том, что Стивенс сейчас сидит со мной от безысходности. Или, быть может, Оливия попросила его прийти, чтобы что-то разузнать? А Бобби, словно ее маленькая ручная собачка, тот час побежал исполнять приказ. Хотелось чувствовать себя защищенным. Тем временем, незванный гость начал расспрашивать, как же обстоят дела с Сиеррой. Не скажу, что он обескуражил меня тогда. О чем ему еще было спрашивать? Но в тот момент во мне сработала защитная реакция и я решил глупо и бессовестно соврать. Начиная свое повествование с того, что с Сиеррой у меня все прекрасно, я пустился в вымышленные на ходу подробности: вот мы с ней едем на выходные за город, а вот идем вместе на вечеринку к ее друзьям, и конечно же, она зачастую остается у меня ночевать, впрочем, вот уже с минуты на минуту должна была появиться и составить нам компанию. В конце концов, я решась позвонить ей, словно ни в чем не бывало. Было бы неплохо заполучить ее на этот вечер в действительности. Была не была, сами понимаете, пьяному проще рисковать и проще совершать глупость.
Спустя час, к списку внезапных гостей присоединилась Мелани. Вид у нее был взволнованный. Она кинулась ко мне на шею, затем резко отшатнулась, почувствовав резкий запах перегара.
- Ты сорвался, - вынесла она вердикт, - Так я и предполагала.
Закурив на ходу, по-хозяйски она прошла в комнату и плюхнулась на кушетку поодаль от Бобби. В ее глазах я считывал обиду. Мы были дружной командой, а тут я все разрушил, напившись, да к тому же не с ней, а со Стивенсом, которого было не видно-не слышно столько времени. Взгляд ее кричал: "Предатель!"
Достав из запасов последнюю банку пива, гостеприимно предложил ее своей гостье. Что мне еще оставалось? Мел сидела насупившись, она была, определенно, зла и испытывала дискомфорт. Выпив почти залпом банку, девушка решила высказаться:
- Я переживала за тебя! Ты не отвечал на мои сообщения, не брал трубку, не звонил сам! Могло ведь случиться что угодно, я чуть с ума не сошла, Джек!
И это был, определенно, удар ниже пояса. Да, я та еще сволочь. Мы с Мелани общались каждый день, и если не виделись, то все равно знали, как друг у друга дела. Но этим выпадом Мел практически сдала меня с потрохами! Совсем недавно я рассказывал о том, что у нас с Сиеррой все серьезнее некуда, и вдруг заявляется Мелани и ведет себя так, будто мы женаты не первый год. С другой стороны, я сам неслабо просчитался. Только тогда я осознал, как привязана ко мне моя подруга и как я обязан считаться с этим фактом. Моя потребность в ней вызвала такие последствия. Именно мне хотелось уткнуться в ее плечо изначально, я выбрал ее своим другом. Отношения с Сиеррой всегда характеризовались, как "игра в одни ворота", и, видимо, из-за них я совсем забыл, что, как правило, с обычными людьми происходит все по-другому.
- Прости, Мел, не знал, что так получится, - говорил я совершенно искренне, плюнув на то, что может надумать там себе Бобби.
Я подошел ближе к своей расстроенной подруге и, сев к ее ногам, сверху вниз заглянул в холодные серые глаза. Провел рукой по пушистым высветленным волосам и вспомнил, как мне нравится это делать. Внутри меня происходило что-то непонятное, трепетное, неуловимое, что-то, что пыталось выскочить, ускользнуть, а я понимал, что должен удержать это любыми средствами. Этот прекрасный человечек искренне переживал за меня, и расстроился из-за меня совершенно по-настоящему.