- Что мне нужно? - Он словно попробовал вопрос на вкус, - Закончить учебу в университете, тем самым подвести черту. Испытать как можно больше, пока это возможно. А потом, в один момент остановиться и принять решение, по какому идти пути дальше. Быть может бросить все и уехать. А может и дальше помогать отцу с бизнесом и развиваться в этом деле. Сейчас я в таком состоянии, словно плыву через реку - отплыл от одного берега - он позади, а до другого еще далеко, и в какой точке я окажусь неведомо никому. Но переплыть надо, потому что там, - на том берегу, - и есть моя жизнь.
Речь Шонна меня впечатлила. Это было выражение осознания собственной неосознанности, что совсем не мало. Может, кому-то показаться, что он человек несерьезный. Но он не плыл по течению, он плыл вслепую, судя по его словам, что означало, он - человек смелый. Отец Шонна держал небольшую сеть магазинов, именно об этом бизнесе и шла речь. У Шонна не было готовой судьбы, как мне казалось раньше, у него был лишь вариант старта, причем необязательный вариант.
- А что хотел бы для тебя твой отец?
- Конечно, чтобы я остался в деле и продолжал его, - ответ звучал совсем безрадостно, - Но я не могу пока дать ему никаких гарантий. Мне кажется, если я останусь, это будет не мое решение, словно меня лишат права выбора. Но я и сам не уверен, что не хочу такой судьбы, - в его голосе слышалась озадаченность и я решил перевести тему на первоначальный лад.
- Ну а все же, о девушках если. Ты ведь понимаешь, что испытывает к тебе Мел? Понимаешь, что делаешь ей больно?
- Больно она сама себе делает. Мы все живем, как нам удобно. Сейчас она проявляет себя через болезненные чувства, но это все ненастоящее и однажды она это поймет.
- Но ты и сам непрочь подкармливать эти ее чувства?
- Так получается само собой, - пожав плечами сказал Шонн.
- Какие у нее шансы на то, чтобы получить желаемое? - не унимался я.
- А какие шансы у всех нас? - снова пустив в ход лукавую улыбку, он ответил вопросом на вопрос.
Это было не "да" и не "нет", из чего любой наивный человек, вроде меня, сделает вывод, что шанс есть.
- Друзья? - спросил Шонни, поднимая банку с пивом, - Мне казалось между нами были натянутые отношения.
- Друзья, - согласился я, подняв свою банку в ответ.
Пока мы были заняты выяснением дружеского вопроса, из дома вернулась Мелани. На ней было голубое платье в цветочек с пышной юбкой и пуговицами на груди, а волосы были забраны под заколку сзади, лицо обрамляли оставшиеся завитые пряди. Мама Бобби постаралась на славу, перевоплощая нашу подружку. Мелани выглядела потрясающе, хотя и совсем непривычно. Вся ее женственность была сосредоточена в новом образе.
- Выглядишь обворожительно, - первым сказал я, после чего получил благодарный кивок в ответ.
Бобби подбежал к Мел, подхватил ее на руки и закружил, выдавая на ходу всевозможные комплименты. А прирвал сие действие, конечно, Шонн, подойдя к кружащейся парочке и обратившись сначала к Боббу:
- Смотри, не вытряси ничего из дамы, - после чего поцеловал руку этой самой даме и протянул ей непочатую банку пива, добавив, - Прекрасна.
У Мел закружилась голова то ли от импровизированных каруселей, то ли от причастности Шонна к моменту ее преображения. Хотелось надеяться, что он не ограничится сказанным и проведет с ней хотя бы немного времени. Но я не стал следить за событиями, а погрузился в свои болезненные мысли, связанные с той, что терзала мою душу.
- Позвони ей и пригласи к нам, чувак, - услышал я голос Бобби за спиной.
- Она знает, где я. Я писал, но она не отвечает, - почти детская обида была внутри.
-Могла не заметить сообщения, позвони лучше, - настаивал товарищ.
- Откуда в тебе столько оптимизма, - лишь ответил я, делая большой глоток, - Не сейчас, подожду еще.
- Кто это еще оптимист, - усмехнулся моему ответу Бобби.
Ожидание было мучительным. То и дело я заглядывал в телефон, чтобы удостовериться, не пришло ли сообщение от Сиерры. Разговоры друзей воспринимались смутно, половина пролетала мимо, я не слышал и не слушал, не мог переключиться. Вот из одного угла доносится звук барабанов Стивенса, кто-то играет на них и смеется, но все это сливается в одно непонятное месиво шума. С треском падает на пол чья-то недопитая банка пива, обливая своим содержимым определенное пространство. Слышатся мат и негодования, но все это так же безразлично и не может достучаться до меня. Кто-то рассказывает очередную шутку, кто-то смеется, кто-то хлопает в ладоши. У меня лишь кружится голова от происходящего. Но уйти из гаража я так же не мог, иначе говоря, провалился в бездонную пустоту. Окружающая действительность, пусть и не могла удержать меня, но и не давала раствориться в потоке беспросветной тьмы. Плохо от присутствия кого-либо, но еще хуже в одиночестве, - думаю, это вам может показаться знакомым. Мысли отказывались слушаться: хотелось подумать о чем-то, почувствовать, как в голове пробегают предложения, заключающие в себе хотя бы капельку смысла, но в голове рождался лишь образ Сиерры и отголоски знакомых мне чувств. Это был странный синтез из известных эмоций - обида была верхушкой айсберга, вокруг которой сиял ореол жалости к себе, но под этой самой верхушкой крылась надежда, а еще глубже нежность, которая и разрывала изнутри более всего. Присутствие Сиерры в моей жизни напоминало качели морских приливов - стоило дунуть ветру и счастливый момент сменялся пустотой в душе.