- Бобби нас ждет, - проинформировал Шонн, - Он будет вместе с Катрин.
- Кто такая Катрин? - поинтересовалась Лив.
- Девушка Бобби, - ответил он.
- И по-совместительству, моя бывшая, - не мог удержаться от комментария, и вдруг почувствовал, как непривычно слышать сочетание слов «девушка Бобби», а иметь в виду еще что это Катрин Джексон так вообще подозрительно.
- Я многое пропустила, - улыбаясь, заключила Лив, - Нетерпится все наверстать!
- Мелани приглашена? - поинтересовался я, заодно проверяя реакцию сестры на имя соперницы. К моему удивлению, или разочарованию, или же все вместе, особенной реакции не последовало. Малышка Салливан то ли пропустила это мимо ушей, то ли вовсе не видела никакой проблемы в том, как у нее выстроились взаимоотношения с моей подругой. Так же мысленно я прикидывал, что раз Бобби будет с Катрин, а Шонни с моей сестрицей, я мог бы вполне выглядеть «пятым колесом» на намечающемся празднике жизни. Мне комфортно было разделять участь брошенного, безответно влюбленного человека с Мел. Возможно, вы подумаете, жестоко было с моей стороны брать ее туда с собой. Так и есть, но эгоизм каждого из нас зачастую оказывается сильнее благородства.
- Сейчас напишу ей, - сказал Шонн, на что Лив снова не отреагировала никак по-особенному.
Я был несказанно рад, что все обстоятельства складывались в мою пользу. Шонн, сам того не подозревая, оказывал мне услугу за услугой. Тот факт, что Мел была приглашена не мной лично, снимало всякую ответственность за ее последующие чувства. Как бы вы не осуждали меня, признаюсь, что Мелани входила и входит в обязательное условие моей зоны комфорта. Прикрывался ли я ей? Наверное, но и был готов отплатить тем же. Наша привычная компания наконец была уравновешена по гендерному принципу, что, не могу не признать, пошло на пользу.
Наконец-то пребывание в баре было окончено, как и моя трезвость. Вооружившись запасами алкоголя, мы отправились в назначенное место, где нас уже дожидались друзья. Гараж уже не выглядел таким привычным, чувствовалось, Катрин приложила руку и навела порядок - появилось больше свободного пространства, на имеющейся мебели красовались новые чехлы, а Сюзанна и вовсе куда-то исчезла, и я надеялся, что ее не выбросили. Сначала изменения вызвали во мне тихий прилив агрессии, - опять же, зона комфорта была нарушена. Но расположившись на креслице, завернутом в новое мягкое облачение, пахнущее стиральным порошком, я подумал, что, наверное, так даже лучше, и расслабился.
Бобби с гордостью представлял Оливию и Катрин друг другу. Кем он больше гордился, было непонятно. Катрин по-хозяйски организовала небольшой стол в центре помещения. Раньше плоскостью для того, чтобы что-то ставить для нас служил пол. Но теперь появится стол, на котором также имелись некоторые закуски. Новая хозяйка начала приглашать гостей подойти поближе и потчивать своими блюдами. Всем без исключения пришлись по душе ее подход и забота. Только я не мог понять, нравится мне происходящее вокруг или нет. Казалось, закончилась наша прежняя жизнь и началась новая, но вот хорошая ли новая жизнь еще неизвестно. Точнее, оъективно-то она хорошая, но было ли в ней место депрессивному пьянице Джеку Салливану?
Глядя на происходящее, я понимал, что все приобретает новые краски. Бобби с Катрин сидели рядышком, держались за руки и обнимались. У него горели глаза. Моя университетская бывшая подружка обогрела его своим теплом, а он в свою очередь раскрылся с какой-то неведомой мне, новой стороны, почти до неузнаваемости. Оливия рассказывала истории о своей поездке, вызывая улыбки на лицах. Шонни играл роль дамского угодника и как-то невинно ухаживал за обеими претендентками на его расположение, уделяя чуть больше внимания моей сестре. Мелани выглядела немного грустной, но та грусть была необычной, какой-то спокойной, без тени отчаяния. Она отпускала Шонна и постепенно переворачивала страницу своей истории. Один я был таким же, как прежде, и изо всех сил пытался адаптироваться. Выйдя во двор покурить, по привычке достал телефон, проверить нет ли весточки от Сиерры. Ее, собственно, и не было, да и я почти не надеялся. Тяжело вздыхая, думал тогда, бедалага, о том, что надо все отпустить. Все могло бы начаться заново для меня, как началось для моих друзей. Оставалось лишь искренне захотеть изменений или же принять реальность, покорившись ей, - и тот и другой вариант сработал бы. Мои рассуждения прервал мягкий голос Катрин: