В эту минуту раздался свисток подъезжавшего поезда.
— Немного сегодня приехало, — сказала Жозен, вглядываясь в небольшую группу пассажиров, с мешками и узлами спешивших к перевозу.
Прошло несколько минут, движение мимо дома прекратилось. Постепенно стало темнеть.
— Кто же это? — раздумывала Жозен, всматриваясь в приближающихся к ее дому мать в трауре с маленькой девочкой. — Это также приезжие; только отчего же они не торопятся? Паром без них уйдет… Наверное, опоздают!
В нескольких шагах от дома показались знакомые нам мать и блондинка-дочь, которые только что сошли с поезда. Девочка тащила в одной руке корзину, а другой крепко держалась за платье матери. Было очевидно, что они обе как будто растерялись, попав в чужое, незнакомое место. Мать хотела было повернуть в сторону, но девочка удержала ее.
— Остановимся здесь, мама! Отдохни! — проговорила она умоляющим голосом.
Дама в трауре подняла вуаль и тут только заметила мадам Жо-зен, вперившую в нее свои кроткие выразительные глаза.
— Позвольте мне отдохнуть здесь немного, я совсем больна и чувствую, что мне делается дурно… — проговорила слабым голосом молодая женщина. — Нельзя ли мне попросить стакан воды?
— Сейчас, сейчас! — засуетилась Жозен, забыв о своей хромой ноге. — Зайдите, прошу вас, в комнату и сядьте в мое кресло-качалку. На перевоз вы уже опоздали.
Измученная молодая женщина охотно вошла в комнату. Там было тихо и прохладно. Широкая кровать с безукоризненно чистою постелью так и манила к себе.
Молодая женщина упала в кресло, положила голову на подушки кровати и выпустила из рук дорожный мешок. Девочка поставила корзину с птицей на ближайший стул и нежно припала к матери, с испугом осматривая чужую для нее комнату. Жозен, ковыляя, вернулась со стаканом воды и бутылочкой нашатырного спирта, которым она чистила свои кружева. Проворно сняла она с головы больной шляпу и тяжелую траурную вуаль, освежила мокрым полотенцем горячий лоб и руки больной и дала ей понюхать спирта. Малютка крепко ухватилась за платье матери и спрашивала вполголоса:
— Мама, милая мама! Лучше твоей головке?
— Лучше, лучше, крошка! — ответила мать минуты через две и затем, обернувшись к Жозен, кротко и ласково произнесла: — Как я вам благодарна! Я теперь совсем освежилась!
— А вы издалека приехали? — спросила Жозен, стараясь придать своему голосу как можно больше мягкости.
— Из Сент-Антонио. Но я выехала уже больная.
Молодая женщина закрыла глаза и прислонилась к спинке кресла.
Жозен с первого взгляда догадалась, что ей будет чем поживиться от этих пришельцев.
— Да-да, путь не близкий, особенно для человека больного, — заметила она. — Не ждет ли вас кто-нибудь по ту сторону перевоза? — начала она допытываться. — Быть может, приедут сюда справиться, куда вы делись.
— Нет, нет, нас никто не ждет. Я еду в Нью-Йорк. У нас здесь есть знакомые на Джексоновой улице, я думала к ним завернуть и отдохнуть дня два. Напрасно я вышла на этой станции; нужно было бы доехать до нижнего перевоза. Ноги положительно отказываются мне служить!
— Не волнуйтесь, — успокаивала ее Жозен. — Вы теперь полежите, а когда паром вернется, я вас разбужу и сама провожу до перевоза: тут всего несколько шагов; так и быть, проковыляю, усажу вас в лодку, а на той стороне вы найдете экипажи.
— Благодарю, какая вы добрая! — проговорила больная, опуская веки и запрокидывая опять голову назад.
Жозен посмотрела на нее с минуту как-то особенно серьезно, затем, тотчас же переменив выражение лица, с нежной улыбкой обратилась к девочке:
— Подойдите сюда, душенька, я сниму с вас шляпу и освежу немного голову. Вам, верно, также жарко?
— Не надо, благодарю вас, я останусь подле мамы, — отвечала малютка.
— Пожалуй, пожалуй! Только скажите, милая, как ваше имя?
— Меня зовут «леди Джэн», — пресерьезно ответила малютка.
— «Леди Джэн»! Самое подходящее имя! Присядьте по крайней мере! Ведь вы, верно, устали?
— Я голодна, мне хочется поужинать! — откровенно заявила девочка.
Жозен сделала гримасу, вспомнив, что у нее буфет пустой. Чтобы развлечь ребенка, она продолжала болтать, не умолкая. Вдруг раздался свисток приближающейся паровой лодки. Больная торопливо стала надевать шляпу, а девочка схватила в одну руку дорожный мешок, в другую корзину и весело закричала:
— Скорей, скорей, мама, пойдем!
— Но что с вами? — воскликнула Жозен. — Какая вы бледная! Как осунулись! Нет, вам не дойти даже с моей помощью. Как жаль, что Раста дома нет! Он у меня такой сильный, на руках бы снес вас в лодку…