Я снова пожала плечами, все еще не уверенная, что чувствую по поводу того, что Ричард с кем-то спит. Я очень старалась ничего не чувствовать, потому что чувства мои уже ничего не значили. Ричард жил своей собственной жизнью, и я в эту жизнь не входила, точнее — не в этом смысле.
— Я здесь не для того, чтобы блюсти сексуальную жизнь Ричарда.
Джамиль кивнул больше для себя.
— Хорошо. Я волновался.
— Ты что, думал, я начну психовать и брошу его на произвол судьбы?
— Что-то вроде этого, — признался он.
— Он занимался сексом с женщиной, которая на него заявила?
— Если ты имеешь в виду половые сношения, то нет. Она человек, — сказал он. — Ричард не имеет дела с людьми. Он боится, что они слишком хрупкие.
— Я думала, ты только что сказал, что он спал с миз Шаффер?
— Секс был, но не сам акт.
Я не была девственницей. И знала, что имелись некоторые альтернативы, но…
— К чему эти альтернативные методы с людьми? Почему бы… просто не делать это?
— Занимаясь этим, мы можем быстро выпустить нашего зверя. Думаю, тебе не хотелось бы знать, что происходит, когда ты с человеком, который не знает, кто ты на самом деле, и ты перекидываешься прямо на нём, в нем.
На его лицо упала тень, и он отвернулся.
— Слышу голос опыта, — сказала я.
Он медленно обернулся ко мне, и в его взгляде появилось что-то пугающее, как если бы вы оказались в зоопарке и вдруг поняли, что отделяющие вас ото льва прутья решетки вдруг испарились.
— Это не твоё дело.
Я кивнула.
— Прости, ты прав. Ты абсолютно прав. Это слишком личное.
Но информация была любопытная. У нас с Ричардом бывали моменты, во время которых я умоляла его остаться на ночь. Чтобы заняться любовью. Он отказывался, так как считал это неправильным, пока я не увижу, как он перекидывается в волка. Я должна была суметь принять весь набор целиком. Но когда этот набор, капая кровью, извивался на мне, принять его у меня не получилось. Но теперь я думала — что если отчасти его нерешительность объяснялась страхом причинить мне боль? Вполне возможно.
Я тряхнула головой. Сейчас это не имеет значения. Дело. Если хорошенько сосредоточиться, то мы не упустим след. Мы здесь, чтобы вытащить его из тюрьмы, а не выяснять, почему мы расстались.
— Нам бы не помешала помощь с багажом, — окликнул нас Джейсон.
У него было по два чемодана в каждой руке. Зейн и Шерри тащили гроб. Натаниель полу-возлежал на втором гробу. Он снял футболку, распустил волосы, скрестил руки на груди и закрыл глаза. Не знаю — то ли он прикидывался неживым, то ли просто загорал.
— Маленькая такая помощь, — сказал Джейсон и пнул остальной багаж: оставшиеся без внимания ещё два чемодана и большой дорожный сундук.
Я подошла к ним.
— Господи, только один из этих чемоданов мой. А остальное чьё?
Зейн и Шерри осторожно опустили гроб на землю.
— У меня тоже всего один чемодан, — сказал Зейн.
— А у меня три, — сказала Шерри. В голосе промелькнуло смущение или мне показалось?
— Ну, и чей тогда сундук?
— Жан-Клод послал, — ответил за всех Джейсон. — На всякий случай, если встретимся с местным Мастером. Он хочет, чтобы мы выглядели впечатляюще.
Я нахмурилась и посмотрела на сундук.
— Пожалуйста, скажите, что там нет ничего, что по идее Жан-Клода я должна буду надевать.
Джейсон ухмыльнулся. Я покачала головой.
— Даже видеть не хочу.
— Может быть, тебе повезет, — съязвил Джейсон. — И вместо этого они просто попытаются тебя убить.
Я нахмурилась и посмотрела на него.
— Ты — ну просто копилка радужных перспектив.
— Работа такая, — ответил он скромно.
Натаниель, наконец, открыл глаза, повернулся ко мне, разглаживая обнаженный живот, и предложил:
— Я могу поднять гроб один, но за него не удобно ухватиться, так что мне нужна помощь.
— Не сомневаюсь, — сказала я.
Он моргнул и поднял руку, чтобы прикрыть глаза от солнца. Я подошла к нему и полностью закрыла собой солнце, чтобы он мог смотреть не прищуриваясь. Он улыбнулся.
— И что еще за гробовой загар? — спросила я.
Его улыбка потускнела, а потом и вовсе исчезла.
— Это сцена из Склепа, — пояснил он так, будто это что-то объясняло. На самом деле — нет.
— О чем ты?
Он приподнял только голову и плечи, так, словно делал упражнения на пресс. От усилия у него напряглись и привлекательно выделились мышцы на животе.
— Ты так и не смотрела мои фильмы?
— Прости, — сказала я.
Он сел нормально, привычным движением рук приглаживая волосы. Быстрым движением он собрал волосы серебряной заколкой, и откинул свой роскошный хвост цвета красного дерева за спину.