— Я думала, что серебряные украшения жгут кожу ликантропа, — заметила я.
Он тряхнул волосами так, чтобы серебряная заколка касалась шеи.
— Так и есть, — сказал он.
— Похоже, немножко боли заставляет крутиться твой мир.
В ответ он только посмотрел на меня своими необыкновенными глазами. Ему было только девятнадцать, но взгляд у него был намного, намного старше. На бархатной коже не было ни одной морщинки, но в глазах поселились тени, которые уже никогда не исчезнут. Пластическая операция для души — вот что ему нужно. То, что снимет с него тяжкий и ужасный груз знания, сделавшего его таким, какой он есть.
Под менее ужасным грузом чемоданов до нас доковылял Джейсон.
— Один из его фильмов про вампира, который влюбился в невинного человека.
— Ты его видел, — сказала я.
Он кивнул.
Я покачала головой и подняла чемодан.
— Ты пригнал машину? — спросила я Джамиля.
— Фургон, — кивнул он.
— Отлично. Бери чемоданы и показывай, куда идти, — сказала я.
— Я не носильщик.
— Если все займутся делом, мы загрузимся в два раза быстрее. Я хочу как можно скорее увидеть Ричарда, так что возьми что-нибудь и хватит разыгрывать из себя чертову примадонну.
Джамиль долго смотрел на меня, похоже, медленно считал про себя, и наконец ответил:
— Когда Ричард найдет другую лупу, мне не придется терпеть, пока ты мешаешь меня с дерьмом.
— Договорились, а пока — давай двигай. Кроме того, никто не мешает тебя с дерьмом, Джамиль. А вот когда я решу это сделать, ты сразу поймешь.
Он фыркнул, натянул пиджак и взял сундук. Чтобы поднять его, потребовалось бы, по крайней мере, хотя бы двое неслабых людей. А он нёс сундук так, будто он ничего не весил. Он шёл, не оборачиваясь, оставив мне последний чемодан. Зейн и Шерри снова подняли гроб и последовали за Джамилем. Джейсон потащился следом.
— А мне что делать? — спросил Натаниель.
— Надеть футболку и оставаться около гроба. Да, и следить, чтобы никто не поинтересовался, как там Дамиан.
— Я знаю женщин, которые много бы мне заплатили, чтобы я снял футболку, — сказал он.
— К сожалению, я не одна из них, — ответила я.
— Ага, — задумчиво сказал он. — К сожалению.
Он подобрал футболку с земли. Когда я уходила, он так и сидел посреди площадки верхом на гробе, комкая в руках свою футболку. Он выглядел несчастным в странном, жутковатом смысле этого слова. Я чувствовала, что начинаю жалеть Натаниеля. Жизнь его не баловала. Но виновата в этом была не я. Я оплачивала его квартиру, так что теперь ему не нужно было выкручиваться и сводить концы с концами. Хотя я знала других стриптизеров из Запретного Плода, и им, кстати, сводить концы с концами не приходилось. Возможно, Натаниель просто не умеет правильно обращаться с деньгами. Ну, кто бы мог подумать.
Фургон был большой, чёрный и смотрелся зловеще. Как у серийных убийц из какого-нибудь дешевого фильма для ТВ. В реальной жизни серийщики действительно ездят на фургонах, но их фургоны обычно бледных цветов и изъедены ржавчиной.
Джамиль сел за руль. Мы с Шерри устроились спереди. Остальные вместе с багажом поместились в кузов фургона. Я ждала, что Шерри попросит меня сесть в середине, потому что я ниже её дюймов на пять, но она этого не сделала. Она залезла в кабину, в середину, упираясь длинными ногами в приборную панель.
На дороге было приличное покрытие, почти никаких ям, и если задержать дыхание, на ней могли разъехаться две машины, не ободрав друг другу бока. С обеих сторон дорогу окружали деревья. Но с одной стороны, сквозь проблески между ними, можно было увидеть изумительный обрыв, а с другой — каменистый склон. Я предпочитала вид склона. Деревья росли достаточно густо, чтобы создавать иллюзию безопасности, но иногда, подобно огромной зеленой занавеси, кроны раздвигались, и становилось видно на мили вокруг. И тогда иллюзия пропадала, и становилось ясно, как мы высоко. Хорошо, высота была не такой захватывающей, как у Скалистых гор, но если фургон сорвется с обрыва, то результат, в общем-то, будет тем же. Падать с такой высоты не самое любимое моё занятие. Я не вцепляюсь в обивку сиденья, как в самолёте, но в душе я далеко не горец, и мне не терпелось оказаться на равнине.
— Тебя подбросить до полиции или сначала заедем в коттеджи? — спросил Джамиль.
— До полиции. Ты сказал — коттеджи?
Он кивнул.
— Коттеджи.
— Сельские условия? — спросила я.
— Нет, слава Богу, — сказал он. — Теплый санузел, кровати, электричество, ничего, если ты не привередлива в отношении декора.