Евангелический пастор по имени Саймон Баркли почувствовал, что Господь его призывает. Он поймал тролля и попытался обратить его в христианство. Книга о его работе с Питером (это был тролль) стала бестселлером. Тролли вдруг превратились в знаменитостей.
У одного преподавателя биологии в нашем колледже над столом висела черно-белая фотография тролля Питера. Питер стоял с опущенной головой и сцепленными руками. Он даже был одет, хотя пастор Баркли всегда огорчался, что без надзора Питер немедленно избавлялся от одежды.
Не знаю, насколько хорошо жилось Питеру у Баркли, но он спас свой вид от вымирания. Он был североамериканским пещерным троллем - единственный вид, который меньше малых троллей Смоки. Баркли был движим Духом Божиим, но глупцом он не был. В те времена еще существовал большой тролль гор Смоки, ростом от восьми до двенадцати футов и хищный. Их Баркли не пытался спасать. Очень было бы огорчительно, если бы тролль, вместо того чтобы молиться с Баркли, просто съел его.
Тролли стали первыми охраняемыми видами в Америке. Большой тролль Смоки охраняемым не был. Его истребили охотники, но до того он вырывал с корнем деревья, забивал до смерти туристов и лакомился мозгом из их костей. Такими действиями трудно заработать хорошую прессу.
Было еще общество любителей троллей под названием "Друзья Питера". Хотя закон запрещал убийство троллей - любых троллей и по любым причинам, это все еще случалось. Троллей преследовали охотники. Хотя не понимаю, как они могли стрелять, глядя в эти слишком человеческие лица. Ради трофея?
Пахнуло теплым воздухом - Ричард вышел из ванной. Он был по-прежнему в джинсах, но на голове у него было полотенце, а в руке - фен. Он снова намочил волосы, и, кажется, для этого ему пришлось полностью залезть под душ. Гуманно с его стороны, что он хотя бы высушил грудь и руки. Эти руки казались невероятно сильными. Я знала, что он мог бы расшвырять слонов, даже если бы не имел такого мускулистого вида, но мышцы об этом напоминали. Просто физическое было удовольствие на него глядеть. Но при этом я не могла не думать, зачем он стал тратить время на свое тело. Ричард не был любителем подобных занятий.
Я показала на фотографии:
- Отлично сделано.
Это я сказала вполне всерьез. Когда-то я сама мечтала проводить жизнь в поле за подобной работой. Нечто вроде Джейн Гудолл по противоестественной природе. Хотя, честно говоря, больше меня интересовали не приматы. Драконы скорее или озерные чудовища. Такое, что могло бы меня съесть, если представится возможность. Но это было давно, когда мой босс Берт еще не завербовал меня поднимать мертвых и валить вампиров. Иногда в присутствии Ричарда я чувствовала себя очень старой, хотя он старше меня на три года. Он все еще пытался вести нормальную жизнь посреди противоестественной фигни. А я на все, кроме этой самой фигни, давно плюнула. Невозможно делать хорошо и то, и другое. Для меня невозможно.
- Я бы мог сводить тебя на них посмотреть, если хочешь, - предложил он.
- Я бы с радостью, если это не помешает троллям.
- Они давно привыкли к посетителям. Кэрри - то есть доктор Онслоу пускает туда небольшие группы туристов, разрешает им пофотографировать.
Он упомянул Кэрри с тем же придыханием, что и Люси. Это та самая, которую он вспоминал в тюрьме?
- Вам что, настолько не хватает денег? - спросила я.
Он сел на край кровати и сунул вилку фена в розетку.
- В таких проектах денег всегда не хватает, но тут дело не в них. Нам нужна хорошая пресса.
Я наморщила лоб:
- А зачем вам она?
- Ты давно газет не читала? - спросил он, снимая с головы полотенце. Темные волосы стали еще темнее от влаги, тяжелее, и из них можно было еще выжать воду.
- Ты же знаешь, что я их вообще не читаю.
- Телевизора у тебя тоже не было, но теперь есть.
Я оперлась ягодицами на край стола, настолько далеко от Ричарда, насколько позволяла комната. Я купила телевизор, чтобы смотреть видеозаписи старых фильмов вместе с ним.
- Я сейчас и телевизор мало смотрю.
- Жан-Клод не в восторге от мюзиклов? - спросил Ричард с некоторой резкостью в голосе, в котором в эти последние недели слышались нотки гнева, ревности, боли, жестокости.
Услышала я это почти с облегчением. Когда он злится, все становится проще.
- Жан-Клод вообще не зритель. Он скорее делатель.
- Люси тоже не особенно любит смотреть, - сказал он. Его лицо вытянулось, злость достигла пика, скулы выступили из-под кожи.
Я засмеялась, и не слишком счастливым смехом.
- Спасибо, что облегчил мне наш разговор, Ричард.
Он уставился в пол, мокрые волосы свесились сбоку, и лицо было видно в полный профиль.
- Анита, я не хочу ссориться. Действительно не хочу.
- Почти готова поверить.
Он поднял глаза, и они были темнее, чем обычно.
- Если бы я хотел ссориться, можно было бы просто оставить здесь Люси. Ты застала бы нас в постели.
- Ты больше мне не принадлежишь, Ричард. И какого черта меня должно волновать, чем ты занят?
- В этом-то и вопрос, правда? - Он встал и пошел ко мне.
- Зачем они тебя подставили? - спросила я. - Зачем им нужно было сажать тебя в тюрьму?
- Узнаю тебя, Анита. Деловая до невозможности.
- А ты позволяешь себе отвлекаться, Ричард. Отводишь глаза от мяча.
Боже мой, спортивная метафора. Наверное, это заразно.
- Ладно, - сказал он с такой злостью, которая будто резала. - Стая троллей, за которой мы наблюдали, распалась на две. Рождаемость у них настолько низкая, что это бывает не слишком часто. Первый в этом столетии зарегистрированный случай образования новой стаи у североамериканского тролля.
- Это очень интересный факт, Ричард, но какое он имеет отношение к делу?
- Помолчи и послушай, - сказал он.
Я так и сделала. Впервые за всю нашу историю.
- Вторая группа, поменьше, мигрировала из парка. Чуть больше года они жили в некотором частном владении. Фермер - владелец земли - не возражал. На самом деле ему было даже как-то приятно. Кэрри привела его посмотреть на первого детеныша тролля, рожденного на его земле, и он носил с собой фотографию.