Университет Минивы в первую очередь специализировался на гуманитарных науках. Однако в качестве лекторов на семестр или два стали приглашать множество местных индейских ученых и немалое количество представителей других племен.
Я была уверена, что кто-нибудь знаком с кем-то, кто знает что-то о лежащем у меня в кармане тотеме. И оказалась права. Уже через пять минут меня направили в кабинет Уильяма Кадотта, приглашенного профессора из Миннесоты и, очень кстати, эксперта по тотемам коренных американцев.
Я слышала это имя. Кадотт также был активистом, пропагандистом старого порядка, для многих — возмутителем спокойствия.
Клайд внес его в наш список смутьянов, хотя я не была полностью уверена, за что именно. Следуя указаниям, я зашагала к угловому кабинету. Имя «Уильям Кадотт» было небрежно нацарапано на куске бумаги и приклеено к стене. Я заглянула в приоткрытую дверь.
Помещение было размером с чулан, стулья завалены книгами. Крошечные кусочки дерева, металла и камня валялись на столе. При отсутствии окна в помещении царил затхлый запах, а освещение было тусклым.
Шарканье в тени заставило меня выпрямиться и сделать шаг назад. Он здесь. Я постучала костяшками пальцев в дверь.
Я ожидала, что доктор Кадотт будет пожилым человеком с темным морщинистым лицом, испещренными венами руками и седым хвостом до самой талии. Но не тут-то было!
Дверь распахнулась. Сначала я не узнала его. Но ведь на этот раз он был одет.
Глава 5
Он поднял бровь:
— Соскучились?
Я протиснулась мимо него в комнату, но мужчина был один.
— Что вы сделали с доктором Кадоттом?
Его серьга заплясала, когда он склонил голову набок:
— Сделал?
Вдобавок незнакомец был в очках. Неудивительно, что я его не узнала. Тонкая металлическая оправа округлой формы отвлекала от лица неземной красоты и выразительных глаз — просто очки делали его старше и придавали ученый вид. К тому же в них он выглядел куда сексуальнее, чем когда стоял обнаженный в лунном свете.
Необычный ход мыслей заставил меня нахмуриться. Ну, в общем, непривычный для меня, так как я редко задумывалась о сексуальности других людей, особенно незнакомцев. Хотя в данном случае такие мысли были простительны — ведь я видела больше его тела, чем у любого из моих знакомых.
Я пришла в себя достаточно быстро, чтобы переварить его слова и спросила:
— Вы доктор Кадотт?
— Нет.
Я окинула комнату ироническим взглядом — никто бы не смог спрятаться в этом подобии офиса — и вопросительно подняла бровь.
— Да, я — Уильям Кадотт, но не доктор. Пока что. Существует такая досадная помеха как диссертация, которую я никак не могу закончить. — Он ступил в комнату. — Нужна помощь?
И снова его голос, негромкий, но все же сильный, очаровал меня — так же, как и прошлой ночью. Журчание его речи — негромкой, но энергичной — было достаточно своеобразным, чтобы заставить меня прислушиваться к словам.
Не знаю, хотел ли он загнать меня в угол, но комната была маленькой, а профессор — большим. Я ощущала исходящий от него жар на своем лице. А может, это был румянец — кажется, рядом с ним я часто краснею.
— Нет, — ляпнула я. — То есть, да. Черт!
Я лепетала, как подросток. Ну как, будучи одетым, он мог выглядеть выше, шире в плечах и опаснее?
— Так что именно: да, нет или черт?
Я чувствовала его запах, тот же, что и вчера: смесь свежести, древесины и непонятной дикости. Кадотт пристально смотрел на меня, будто я привлекала его, но это точно не так. Мужчина с его внешностью не стал бы смотреть на женщину, подобную Джесси Маккуэйд. Если только он...
Мысли пришли в полный беспорядок. Если только он что? У него не было причин глазеть на меня. Ни одной. Так почему же он это делал?
— Я хотела поговорить с Уильямом Кадоттом. Не знала, что он — это вы.
— Ясно. — Сняв очки, мужчина положил их в карман своей синей рабочей рубашки и осторожно похлопал по нему. — Правда, без них я не так ясно вижу все, что вблизи. Возраст и слишком много книг.
Я неопределенно хмыкнула: он не выглядел намного старше меня. Правда, внешность обманчива, ведь за ней скрывается уйма всего.
— О чем вы хотели поговорить? Полагаю, вы не собирались арестовывать меня за непристойное обнажение, поскольку не знали, кто я.
— Если вы не против, я бы хотела об этом забыть.
— Правда?
«Нет».
— Да.
Кадотт понимающе улыбнулся, я же в свою очередь постаралась это проигнорировать.
— Поймали своего волка?