Сердце еще раз болезненно сжалось, прежде чем я вспомнила, что сняла его, как всегда делала, когда ложилась спать. Собственно говоря, если бы на мне была эта штуковина, она бы задушила меня во время активной постельной акробатики. Не говоря уже о том, что пришлось бы объяснять Уиллу, что все это время тотем был у меня.
Я вернулась в спальню, подошла к комоду и потянулась за тотемом. Но пальцы ничего не нащупали.
Я опустилась на колени и обшарила пол, поглаживая ковер. После чего в бешенстве разнесла комнату. Но ничего не изменило того, что я уже интуитивно поняла.
Уилл исчез, а вместе с ним и камень.
Глава 36
Я бы предпочла сначала принять душ, но не могла позволить себе такой роскоши. Вместо этого я натянула полицейскую форму, достала оружие и как раз шла к выходу, когда зазвонил дверной звонок. Увидев на пороге Клайда вместо ожидаемого Манденауэра, я не смогла ничего сказать, а лишь тупо посмотрела на босса.
— Куда ты так спешишь?
— Гм. Мм.
Мне следовало все рассказать Клайду, но я несколько торопилась. Кроме того, он уже ненавидел Уилла. И был бы чертовски рад всадить в него серебряную пулю и лишь потом сказать: «Ой!».
— К Манденауэру, — ляпнула я. — Я сказала, что приеду пораньше.
— Я только что там был и разбудил его. Момент вышел тот еще — «Не обижайся, но проваливай». Ночью показывали «Перевал разбитых сердец». Не совсем слова Клинта, но довольно близко. Манденауэр собирался спать дальше. А раз до начала твоей смены остается еще несколько часов, почему бы нам немного не поговорить?
Я посмотрела в окно через всю гостиную. Возможно, у меня и есть несколько часов до смены, но скоро сядет солнце.
И именно тогда я увидела на ковре посреди комнаты свои трусики.
Клайд резко потянул носом, затем еще раз, и когда я повернулась, оказался так близко ко мне, что я отпрыгнула назад.
— Какого черта? — спросила я, сбитая с толку, нервная, обманутая и раздраженная.
— От тебя просто разит им!
Я не знала, что на это ответить. К счастью, мне и не пришлось что-либо говорить, поскольку Клайд продолжил:
— Иисусе, Джесси. Я-то думал, что хотя бы ты сможешь не клюнуть на смазливую мордашку. Неужели у тебя нет гордости?
Очевидно, нет.
— Клайд, мне пора.
— Куда?
— Не твое дело.
— Когда на тебе надета эта форма, меня касается все, что ты делаешь.
В голове пронеслись картинки того, что я несколько раз делала в этой форме. И это определенно не касалось Клайда. Я не собиралась ему об этом говорить, но щеки против воли заалели.
— Мне нужно увидеть Манденауэра, — повторила я. — Значит, придется разбудить его.
— Где Кадотт?
— Не здесь. — Я вышла в холл, и у Клайда не оказалось выбора, кроме как отступить. Затем я плотно захлопнула за собой дверь.
— Я хочу поговорить с ним.
— Становись в очередь. — Я начала спускаться.
— Он что, ускользнул от тебя?
Я повернулась.
— Откуда внезапно такой адский интерес к Кадотту?
— Хочу поговорить с ним по поводу покушения на убийство Эдварда Манденауэра.
— Ты с ума сошел?
— А ты?
— С чего бы Уиллу стрелять в Манденауэра? Он едва его знает.
— Мы с Эдвардом довольно мило побеседовали, когда я чуть раньше заехал в клинику. Я слышал, что в него стреляли из самострела.
— И?
— У Кадотта есть самострел.
— Как и у каждого старика отсюда до Миноки. Это не доказывает вины Кадотта. — Я повернулась и пошла по вестибюлю. — У него нет мотива.
Но Клайд, несомненно, сейчас развеет мои заблуждения.
— Разве оборотень не захочет пристрелить охотника на волков?
Я замерла.
— Кто?
— Да брось, Джесси. Манденауэр мне все рассказал.
Я медленно развернулась к Клайду лицом.
— И ты ему поверил?
Он пожал плечами.
— Я воспитан как оджибве. Необходимость отвергнуть все это, чтобы подняться туда, где я нахожусь, не отменяет моей веры в легенды. Я видел такие вещи... — Клайд покачал головой. — Скажем так, оборотни — это самое пустяковое из всего.
У меня никак в голове не укладывалось, что мой босс верит в небылицы. Неужели все перешли на темную сторону?
Я прислонила винтовку к стене. Оружие стало слишком тяжелым, чтобы ходить с ним туда-сюда по коридору.
— Значит, ты знаешь о голубой луне? Армии оборотней? Волчьем боге?
— Я знаю обо всем. — Он вытянул руку. — Почему бы тебе не отдать тотем мне на хранение?