– Вас тут спрашивали. Думаю, стоит ответить на звонок.
Он боялся, что я заговорю. Но проблема была в том, что у меня не было никаких доказательств. Черт, я даже не знала, что происходит. Что такого было в этой ничем не примечательной земле, ради чего стоило бы убивать? Зачем было избавляться от троллей? Это делалось только для того, чтобы земля могла быть продана? Или преследовались другие, темные цели? Кто-то вызвал демона, пытаясь обставить все так, будто убийство совершили тролли. Я знала, зачем это сделали, но не знала, кто. Я даже знала, почему это была Бетти. Она подставилась сама, взяла на себя риск согрешить и тем самым подошла для подобной церемонии.
В кино нам показывают всякое дерьмо о том, что для жертвоприношения нужна девственница и чистота, но настоящее зло не хочет убить и отправить эту чистоту на небеса. Истинное зло старается развратить добро, ведь как только добро умирает, оно становится недоступным для дьявола. Но грешники, чтобы жертвовать ими, чтобы убивать их – нет проблем, дьявол принимает это как должное.
Уилкс взял меня за руку, будто хотел помочь.
– Не трогайте меня, Уилкс. Никогда больше не прикасайтесь ко мне.
Он убрал руку. Хендерсон наблюдал за нами так, будто видел больше, чем было сказано. Копы в этом мастера. Дайте им что-нибудь подозрительное, и они сложат два плюс два и получат от десяти до двадцати пяти.
Уилкс посмотрел на меня.
– Это могли быть вервольфы? – спросил он совершенно спокойно.
Я не смогла скрыть шок. Постаралась вернуть лицу милое бесстрастное выражение, но этого оказалось достаточно. Уилкс знал, кем был Ричард – так или иначе, но знал – и пытался свалить смерть Бетти на него. Вервольфы – хорошие козлы отпущения, и легче поверить, что это были они, чем демоны.
Он вытащил из кармана сотовый и набрал номер.
– Даю ее, – и протянул мне телефон.
Хендерсон наблюдал за нами так, словно мы разыгрывали перед ним спектакль. Я взяла аппарат.
Голос принадлежал мужчине, и я его не знала.
– Меня зовут Франклин Найли, миз Блейк. Думаю, пришло время познакомится поближе.
– Я так не думаю, – холодно ответила я.
– Уилкс рассказал мне, что вы испортили наш маленький план обвинения в убийстве этих надоедливых троллей. Но еще не слишком поздно обвинить вашего любовника. Кто поверит в его невиновность, если все узнают, что он – вервольф?
– Понятия не имею, о чем вы говорите.
Под настороженным взглядом Хендерсона я была вынуждена повернуться спиной. Слишком много внимания с его стороны. Уилкс за мной не наблюдал. Он следил за Хендерсоном. К сожалению, повернувшись спиной, я оказалась лицом к трупу. Я отвернулась к деревьям.
Голос в трубке был интеллигентным, почти успокаивающе благовоспитанным.
– Ну же, миз Блейк, давайте не будем играть в игры. Я знаю, что такое ваш мистер Зееман, и как только его обвинят, простой анализ крови в тюрьме докажет мою правоту. Он потеряет работу, карьеру, и, возможно, его казнят. Вы наняли превосходного адвоката, примите мои поздравления. Но если его осудят – это автоматически будет означать смертный приговор. Присяжные имеют склонность к смертным приговорам для монстров.
– Слушаю.
– Встретимся в городе за обедом. В людном месте, так вы будете чувствовать себя в безопасности.
– Зачем вы хотите встретиться? – я понизила голос до шепота.
– Последний раз попросить вас покинуть город, миз Блейк. У меня нет желания идти против вас. Духи говорят, что противостоять вам – смерть.
– Духи? – прошептала я.
– Приходите, миз Блейк. Вы и мистер Зееман. Встретьтесь со мной, и я обещаю, что все это кончится. Вы покинете город, и все будет замечательно.
– Я вам не доверяю.
– Не только вы, – заметил Найли и рассмеялся глубоким, богатым смехом. – Но составьте мне компанию за обедом. Я отвечу на ваши вопросы. Я расскажу вам, зачем мне земля. Как только мои люди убедятся, что вы не вооружены, я отвечу на любой прямой вопрос. Это обязательно должно быть для вас искушением.
– Вы говорите как человек, который много знает об искушении, мистер Найли.
Он снова рассмеялся.
– Многих искушают деньги, миз Блейк, а у меня их много.
Я медленно отошла от Хендерсона.
– Собираетесь предложить мне деньги?
– Нет, миз Блейк, это то, что привлекло на мою сторону определенного служителя закона и его людей. Но не думаю, что деньги –ключ к вашей душе.
Мне не понравилось то, как он это сказал.
– Что вам нужно, Найли?
– Только поговорить. Я мог бы поклясться или пообещать вам безопасность, но не думаю, что вы бы поверили.
– И правильно делаете.
– Приходите, миз Блейк. Давайте поговорим. После того, как я отвечу на ваши вопросы, вы можете решать, уезжаете вы или остаетесь. А теперь, не будете ли вы так любезны позвать к телефону шерифа?
Я обернулась к ожидающим меня мужчинам и протянула сотовый.
– Он снова хочет поговорить с вами.
Уилкс подошел за телефоном. Когда он брал у меня трубку, около тела были только мы вдвоем. Я не сразу отпустила аппарат, близко наклонилась к нему и тихо сказала:
– Деньги не потратишь в аду. С дьяволом расплачиваются совсем другой монетой.
Он выдернул у меня из рук телефон и отошел к деревьям, слушая голос из маленькой трубки. Голос, который предлагал ему деньги, предлагал продать все, чем он был или мог бы быть. Меньше всего я понимала убийство или предательство из-за жадности. Но, будь я проклята, если это не был самый популярный мотив и для того, и для другого.
34
С момента, когда мы сели в машину и отправились на обед, Ричард не проронил ни слова. Стянув с волос резинку, он вертел ее в руках, растягивая и отпуская, снова и снова, снова и снова. Раньше нервозных привычек за ним не наблюдалось. И знак это был не хороший. Я въехала на стоянку и заглушила мотор. Ричард сидел в середине, вытянув длинные ноги. Он сам захотел, чтобы за руль села я. Что-то насчет плохой сосредоточенности так близко к полнолунию. По другую сторону от Ричарда с непроницаемым лицом сидел Шанг-Да. И каждый раз, когда я смотрела на него, ужасные рваные следы когтей казались все незаметнее. Такими темпами к завтрашнему вечеру он будет как новенький. Это впечатляло, и тем самым в глазах любого, кто видел раны, ясно говорило: оборотень.
С минуту мы сидели молча, слушая, как гудит мотор.
– Ты точно не собираешься выкинуть какую-нибудь глупость, ведь правда? – спросила я, наконец, Ричарда.
Злосчастная резинка, чпокнув, лопнула и отскочила на пол.
– С чего ты взяла?
Я тронула его за руку, и он посмотрел на меня. Глаза были идеального шоколадно-карего цвета, вполне человеческие, но в глубине этих человечных глаз скрывалось нечто другое. Совсем близко к этим честным карим глазам подбирался его зверь.
– Сможешь высидеть и не потерять контроль? – тихо спросила я.
– Смогу.
– Точно? – переспросила я.
Он напряженно улыбнулся, и выражение его лица мне не понравилось.
– Если я позволю себе выпустить злость на людях при почти полной луне, то могу перекинуться. Не волнуйся, Анита. Я знаю, как управлять своим гневом.
Он казался очень собранным, будто спрятал все в себя, за тщательно возведенные стены. Но за этими стенами присутствовала угрожающая, вибрирующая энергия. Если колдун Найли был там, он или она обязательно поймет, что что-то не так. Правда, они и так знали, кто такой Ричард, так что, полагаю, все было в порядке.
Шанг-Да протянул Ричарду темные очки с большими стеклами. Тот взял и надел их, продолжив движение, запустил руки в волосы, рассыпав их по плечам. Еще один нервный жест.
– Никогда не видела тебя в солнечных очках, – заметила я.
– На случай, если изменятся глаза, – объяснил Ричард.
Я перевела взгляд на Шанг-Да и его неприкрытые глаза.
– А ты как же?
– Я с этой девочкой не встречался. Она мне даже не нравилась.
М-да.
– Отлично, значит, пошли.