- Попробуй ещё раз в следующем году, - крикнул ему в вслед Хок. - Только в следующий раз оставь нервы дома.
- Хороший спич, однако, - сказала Фишер.
- Я слышал и похуже, - сказал Хок.
Следующий участник прослушивания утверждал, что умеет летать, но когда на него надавили, он смог лишь зависнуть в нескольких футах от пола.
- И это всё? - сказал Хок.
- Вот почему я здесь! - сказала молодая ведьма, тяжело опускаясь на пол. - Мне нужна тренировка!
- Возвращайся, когда сможешь коснуться потолка, - безжалостно сказала Фишер.
Молодая ведьма едва успела отойти с дороги, как вперёд вышла зрелая женщина солидного возраста и комплекции, в платье такого яркого цвета, что оно почти доминировало, таща за собой возмущённого молодого человека. Она сердито посмотрела на Хока и Фишер, громко фыркнула на других преподавателей и подтолкнула вперёд своего высокого худощавого сына.
- Покажи им, на что ты способен, Сидни!
- О, мама! - воскликнул Сидни, уставившись на свои ноги. - Я не хочу. Оставь меня в покое! Ты ставишь меня в неловкое положение!
- Не будь глупцом, Сидни! Это твой шанс. А теперь покажи им свои чудеса!
- Не хочу поступать в Академию Героев, - пробормотал Сидни, все ещё упрямо глядя в пол. - Не хочу быть героем. Я же сказал тебе. Я хочу быть портным и делать интересные вещи из тканей.
- Где же здесь деньги? - проворчала его мать, схватила его за руку и хорошенько встряхнула. - Где слава и известность? Если бы твой отец был жив, он бы очень расстроился из-за тебя. Теперь покажи им свои чудеса, или будут неприятности!
Сидни издал весьма удручённый вздох, и с потолка, словно проливной дождь, посыпались камешки, появившиеся из ниоткуда. Из толпы, тесно прижавшейся друг к другу и не успевшей рассыпаться, раздались крики и проклятия, но ни один из камешков не был достаточно велик, чтобы причинить кому-либо вред. Каменный дождь резко прекратился, и Сидни устроил настоящий дождь.
Хотя это было больше похоже на морось и длилось недолго, чтобы никто не промок. Он заставлял одежду людей временно менять цвет, вылечил несколько головных болей, отрастил волосы на лысой голове и создавал ощущение, что может грянуть гром, если подождать достаточно долго. Затем он сложил руки на впалой груди, шмыгнул носом и твёрдо уставился в землю.
- Ты закончил? - спросил Хок, вполне вежливо, учитывая обстоятельства. Ведь даже самое маленькое чудо, в конце концов, было чудом.
- Не смей так разговаривать с моим Сидни! - огрызнулась его мать. - Когда-нибудь он станет великим человеком, нравится ему это или нет! Он может сделать всё, если только приложит к этому усилия.
- Ты уже совершил один великий поступок, не так ли, Сидни? - сказала Лили Пек, недавно вернувшаяся в зал. Что-то в её голосе заставило Сидни поднять голову и посмотреть на неё, и она ласково улыбнулась ему. - Скажи мне, Сидни, как давно умерла твоя мать?
- Прошло уже четыре месяца, - сказал Сидни. - Я так скучал по ней, когда был один, поэтому я призвал её обратно. Только это не совсем она. Просто её восставшее тело, говорящее всё то, что я мог помнить. И теперь я не могу избавиться от неё. Не могу заставить её снова лечь и оставить меня в покое. Вот почему я в конце концов позволил ей запугать меня и заставить прийти сюда. Потому что надеялся, что кто-то здесь сможет научить меня тому, что мне нужно знать; чтобы она снова стала мёртвой.
- Сидни! - взвизгнула мёртвая женщина. - Так нельзя говорить о своей матери!
- Позвольте мне, - сказала Лили Пек. Она щёлкнула пальцами, и мать Сидни рухнула на пол и затихла. Сидни посмотрел вниз на свою мёртвую мать, потыкал тело носком ботинка, чтобы убедиться, и наконец испустил долгий вздох облегчения. А потом он начал плакать. Лили наклонилась поближе к Хоку.
- Он действительно обладает большой силой. Ты бы видел его ауру. Лучше позволь мне оставить его здесь, на обучении, где мы сможем за ним присматривать. И принять меры, если понадобится.
- Согласен, - сказал Хок. Он повысил голос, обращаясь к Сидни. - Хорошо, ты в деле. Но больше никаких воскрешений мёртвых без присмотра специалистов.
- Конечно, - сказал Сидни. Он перестал плакать и громко высморкался в пятнистый носовой платок. - Поверьте мне, некоторые ошибки можно совершить только один раз. Он снова посмотрел вниз на мёртвое тело. - Моя мать не была такой. Когда она была жива.