— Ты впервые, что ли, в космосе? — прошептал. — Ну, тогда откуда эти… эмоции?
Звуки собственного, хоть и приглушенного, голоса немного взбодрили Романа. Переступил с ноги на ногу, чтобы почувствовать твердое под ногами, и вскоре пришел в себя.
— Ты лучше посмотри, какая красота вокруг! — сказал уже громче. — Какие звезды! А планеты! Вон, видишь Сатурн, видишь кольца?
И все же он чувствовал, что его пронзает какое-то оцепенение, замешательство перед лицом этого великого, безграничного, того, что нельзя и представить, имя чему — Вселенная.
Когда, наконец, из-за горизонта вновь вынырнуло Солнце, он облегченно вздохнул и начал медленно спускаться вниз.
В одну из своих ночных вылазок Падалка сделал первое значительное открытие — «их» планетка имеет спутников! Одного большого (как Луна у Земли!), а второго — маленького. У этого меньшего не видно диска, и Роман сперва подумал, что он вращается на очень дальнем расстоянии. Но наблюдения и сложные вычисления показали, что радиус орбиты этой ослепительной точки в пятьсот раз меньше радиуса орбиты «местной Луны». Это удивило Романа. Как могла планета с такой малой массой и скудным притяжением захватить хотя бы и небольшой осколок?
Еще больше удивился наш ученый, когда, измеряя диск «Луны», заметил, что и вокруг него движется маленький спутник! Он смотрел в свою астрономическую трубу и хорошо видел черную точку на серебряном фоне диска «Луны». Она двигалась по экватору и исчезала за краем видимого диска… Ему не повезло зафиксировать ее на фотограмму, больше он уже не наблюдал этого феномена, хотя не отрывал глаза от трубы, но, несмотря на это, Падалка был уверен, что видел спутника спутника! Правда, ему не удалось убедить в этом академика: Терричек считал, что это — оптический обман. Но ведь Роман хорошо видел — черное пятнышко как будто чертило пунктир на серебряном фоне…
И сюрпризы ждали ученого не только ночью, но и днем.
Как показал анализ, в верхних слоях атмосферы была очень значительная доля кислорода — 10 процентов. Еще больше здесь было какого-то неизвестного на Земле тяжелого элемента, который, очевидно, как-то взаимодействовал с кислородом и азотом. Присутствовали и инертные газы. Во всяком случае, убедившись, что атмосфера не ядовита (при необходимости даже можно будет ее использовать для дыхания!), ученые решили «побродить» в ней, присмотреться, что же она скрывает.
Падалка пошел первым. Сходя вниз по взгорью, он медленно погрузился в атмосферу и заметил это лишь по тому, что небо над головой становилось все голубее и светлее. От подножия горы начиналась широкая долина, вся покрытая какими-то низкорослыми зарослями, а на горизонте, до которого можно было камнем добросить, темнело что-то похожее на водоем.
— На нашей планете есть жизнь! — радостно воскликнул Падалка, вырывая стебелек. Растение очень напомнило ему уменьшенную, — не росток, а именно маленькую, уменьшенную копию нашего дуба или вяза. — Земля в миниатюре… — бормотал ученый.
— Не хватает лишь мыслящих существ, — отозвался Терричек, и в голосе его послышалась веселая ирония.
— А что вы думаете? — ответил Роман. — Было бы очень интересно — поставить человечка на ладонь и поговорить с ним…
— Да вы Гулливер, коллега!
Они еще и в бункере продолжили разговор на эту тему. И хоть Падалка и сам высмеивал идею о наличии у планетки населения, но мысль эта не выходила у него из головы. Заполняя дневник, он начал от нечего делать писать формулу, в которой фигурировали следующие величины: R — радиус Земли, r — радиус астероида 66, Н — средняя высота человека, h — средняя высота… жителя астероида. Предположил, что соотношение радиусов соответствует соотношению размеров разумных существ. Округлив цифры, получил: h = 5,3 сантиметра.
— Формула жизни! — улыбнулся Терричек.
Роман мечтательно сказал:
— Вот были бы настоящие гномики…
— …если бы эта формула жизни соответствовала действительности, — докончил за него академик, укладываясь спать.
Падалка бросил ручку на стол и закрыл дневник. Поймал себя на том, что поглядывает на слепой глазок осциллографа радиопередатчика. «Поработать в спокойной обстановке»… Ну, вот и работай. Не прошло еще и месяца, а рука сама тянется к выключателю… Все то, что случилось с ним на Земле, отсюда казалось таким мелким, таким незначительным, что теперь ему даже странно было: как он мог делать из этого трагедию? Ну, где-то там есть «девчонка», как сказал президент о своей дочери, и неплохая девчонка — интересная, даже очень интересная, по-своему, она увлечена другим, ну, и что? Главное — огромная Земля, чудо природы с ее растениями, животными, людьми… О, как она манит! И что же случилось бы, если бы он вот взял и послал сигнал?.. Поймут ли его? Не высмеют ли в душе, как мальчишку? Да, собственно, и сообщать было нечего, ибо, кроме растительности, он еще ничего интересного не нашел. Спутников еще не исследовал, как положено. Ну, а насчет этих… разумных существ… даже не умных, а просто животных организмов, то… разве такие фантазии можно сообщать в научный центр? Формула жизни… Смех, да и только. Могут поинтересоваться состоянием нервной системы, да еще и отозвать, чего доброго, назад.