«Эти — мои друзья. Чего они тебе так не нравятся?» — возмутилась Дарси. Медведь ей не ответил, но его красноречивый взгляд скользнул по идущему вторым Торину — Балин шел первым, как и приказал его король.
В какой-то момент Бильбо, который старался идти рядом с Дарси и ее медведем, тяжело вздохнул, и Эсироу лениво приоткрыла глаза.
— Ты можешь поехать вместе со мной Бильбо, — шепотом предложила она, но хоббит ее услышал. Гномка обращалась к нему то на «ты», то на «вы», хотя Бэггинс вспомнил, как в пылу погони крикнул, что девушка может звать его просто Бильбо.
— О, нет, спасибо, благодарю, — хоббит слабо улыбнулся. — Я просто…
Бильбо знал, что где-то там, далеко-далеко на Западе, за голубоватой белесой дымкой, осталось его родной Шир и уютная нора, где все было так славно – и никаких тебе опасностей… Бильбо поежился. Холодать стало… Поднялся ледяной ветер.
— Скучаете по дому? — понимающе спросила Дарси. Пока дорога была без каких-либо происшествий, и девушка периодически дремала, или просто лежала с закрытыми глазами. Шкура ее медведя была светло-каштановая, хотя еще утром в поход отправлялся белый медведь.
Бильбо, не желая отвечать вслух, кивнул. Дарси слабо улыбнулась ему.
— А ты? — внезапно спросил хоббит. Эсироу непонимающе приподняла бровь. — Ты по чему-нибудь скучаешь?
— Нет, — Дарси мотнула головой и выпрямилась. — Я ничего не ищу и ни по чему не скучаю, мистер Бэггинс. Я просто живу.
На этом разговор был окончен, и Бильбо не решался начать его снова.
Яркое солнце палило снега, вниз по склонам то и дело скатывались огромные камни – и хорошо еще, если они проносились между путниками, которые длинной цепочкой растянулись по тропе, но иной раз валун пролетал прямо над головой, что и вовсе грозило крупными неприятностями. Ночевки были холодными и неуютными; ни о каких удобствах в горах не могло быть и речи, не говоря уже о песнях и даже громких разговорах, так как эхо здесь было каким-то недобрым, – казалось, горы не желали, чтобы безмолвие их нарушало что-либо, кроме шума воды, завывания ветра и грохота камней.
Бильбо во время таких ночевок иногда оказывалась слишком близко к Армитогу и его хозяйке. Дарси уютно сворачивалась в лапах медведя и, кажется, совсем не страдала от холода. Но так только казался. Когда хоббит уснул рядом с ними, прижимаясь к удивительно теплому, но снова побелевшему медведю, то услышал, как дрожит от холода Дарси.
«А внизу лето в самом разгаре, — думал Бильбо, тяжело вздыхая. — Сено, поди, давно уже косят, пикники устраивают… Если так и дальше пойдет, то, пока мы перевалим через эти горы, у нас небось урожай соберут, и ежевика поспеет…»
С едой тоже было плохо. Понимая, что полноценной подпитки ждать придется не скоро, приходилось есть гораздо меньше. И хотя Бильбо замечал, как четко Торин следит за тем, чтобы Эсироу съедала свою порцию, хоббит так же видел, как гномка исхитряется кормить своего питомца. Иногда по вечерам, когда большинство гномов уже спали, она выходила и, как видел Бильбо, возвращалась с несколькими птицами. Иногда Армитог сам уходил, и приносил хозяйке мясо, которое, к его, кажется, большому сожалению, делили на всех. Но энергию Эсироу это ничуть не уменьшало, и она продолжала быть более позитивной настроенной, хотя тяжелые условия влияли на гномов.
Гроза застала их на узком карнизе, который обрывался в бездонную пропасть. Бедному медведю пришлось встать на задние лапы и идти, цепляясь когтями за выступы скал. Его раздраженное рычание заглушала бушующая гроза.
— Осторожно! — кричал Торин, стараясь перекрыть своим голосом природное волнение. Это получалось у него с переменным успехом, что немало удивляло вымокшего и дрожащего как осиновый лист, хоббита. — Держитесь!
«Если он продолжит командовать…» — зарычало в голове у Дарси.
«Ой, замолчи!» — резко ответила девушка, которая шла вслед за медведем и стучала зубами от холода.
Один раз Бильбо чуть не сорвался. Дарси испуганно вскрикнула, но Двалин удержал хоббита.
«Чуть не потеряли самого нормального участника похода», — вновь сказал Армитог в голове Дарси.
— Genoeg om kommentaar te lewer! («Хватит комментировать!») — яростно крикнула гномка, стараясь перекричать грозу. Она устала, замерзла, а сердце заходилось в бешенном ритме. Капюшон с головы сорвало и не было даже мысли, чтобы поправить его. Холодный дождь хлестал по лицу.
— Берегись! — внезапно закричал Двалин. Дарси повернула голову и внезапно увидела, как в их сторону летит огромный кусок скалы. Соприкоснувшись с нависшей над гномами скалой, кусок разбился и посыпался вниз небольшой лавиной. Гномы прижались к скале, а Эсироу испуганно юркнула к Армитогу, спрятавшись за ним. Она оказались между медведем и скалой, и слабо испуганно застонала.
«Мы выживем, — раздался в ее голове голос медведя. — Клянусь тебе. Выживем»
— Нет, это не простая гроза! — крикнул Балин. — Это грозная битва! Глядите!
Старый мудрый гном оказался прав. Посмотрев туда, куда указывал Балин, все увидели на другой стороне ущелья каменных великанов, которые играючи швыряли друг другу огромные обломки скал, ловили их и бросали в черную пропасть, где те с треском ломали стволы вековых деревьев и с грохотом разбивались вдребезги. Тут поднялся ветер и хлынул ливень, причем ветер все время менял направление, и нависающая скала уже не могла защитить путников от града и струй косого дождя. Вскоре они промокли до нитки, а пони, понурив головы и поджав хвосты от страха, тихонько всхрапывали. Над горами стоял зловещий хохот разыгравшихся великанов.
— Будь я проклят! — воскликнул Бофур, который стоял рядом с Дарси. — Легенды не врали. Великаны! Каменные великаны!
— Полезная информация в данный момент! — крикнула Эсироу, стараясь перекричать новую лавину. — Нам нужно найти убежище! И как можно скорее!
«Я знаю, что делать!» — внезапно сказал Армитог и оттолкнулся от стены, издавая громкий рев. Он схватил Дарси за шкирку зубами, и подкинул, сажая к себе на спину. Удержаться на стоящем медведе оказалось довольно непросто, но тут зверь оттолкнулся от задними лапами и прыгнул. Эсироу вскрикнула.
— Дарс! — крикнул Торин, когда через него перемахнул медведь.
— Ну ничего себе! — воскликнул Фили, удивляясь тому, какое расстояние прыжком преодолел медведь.
«Что ты делаешь?» — спросила Дарси, холодея еще больше. Неужели Армитог собирался бросить их отряд?
Медведь не ответил. Он уносил хозяйку все дальше и дальше, передвигаясь потрясающими прыжками по тонкому карнизу, пока не смог твердо стоять на лапах.
***
Когда гномы оказались втянуты в теплую, сухую пещеру, которую нашел Армитог, и в которую он помог им перебраться, все признали, что медведь — почти герой сегодняшнего дня. Дарси пришлось извиниться перед другом: Армитог не собирался бросать отряд, он всего лишь искал место, в котором они могли бы быть в относительной безопасности, и, впрочем, нашел — не очень глубокая с виду, необитаемая и сухая.
Сам «герой» устало свернулся в самом дальнем углу, и недовольно рычал на попытку приблизиться к нему кого-то, кроме Эсироу. Дарси прижалась к нему и сидела, обхватив колени и руками и стараясь унять крупную дрожь. Все гномы порядком замерзли, а Бильбо все еще не мог принять тот факт, что час назад висел над глубокой бездной и был так близок к смерти. Спас его Торин, хотя сам чуть не сорвался. Самого Короля-под-Горой спас вовремя появившийся Армитог, который выдернул узбада и повел в пещеру. Уже там все поняли, почему Бронированный медведь так спешил увезти Дарси: ее ногу от щиколотки до колена пересекала огромная царапина.
Дарси дрожала от холода, злости и боли, и отказались поесть, пока Торин не гаркнул на нее. Если почти все гномы были уставшими и хотели поскорее заснуть, то Торин и Дарси, как понял Бильбо, были совсем не в восторге от ситуации и очень-очень злились.
— А что, Бронированные медведи и пещеры в горах чувствуют? — спросил хоббит, стараясь как-то успокоить дрожащую девушку нейтральным вопросом. Дарси быстро глянула на него: несколько мокрых прядей волос упали на ее бледное лицо, а синие горящие глаза уставились на Бильбо с какой-то злостью.