— Да, — заверила её я и, встав за стола, поспешила покинуть комнату, отправившись в свою спальню.
За то недолгое время, что я провела в отъезде, моя комната совершенно не изменилась, но теперь меня, охваченную леденящим ужасом, не радовало даже это. Без всякого энтузиазма оглядев родные стены, обклеенные тёплыми желтыми обоями, шкаф, ломившийся от разношерстных нарядов, кровать, накрытую пушистым пледом, небольшую тумбочку, уставленную всякой всячиной, и письменный стол с раскиданными по нему канцтоварами, я резко рванула к окну, за которым, как мне показалось, метнулась чья-то длинная тень.
Пристально осмотрев двор и детскую площадку, выглядевшую донельзя опустевшей, а также небесные просторы, окутанные пеленой туч, но так ничего и не обнаружив, я отошла от окна и, устроившись на кровати, предалась размышлениям.
Мне было и страшно, и грустно, моё сердце учащенно билось, а воображение, словно издеваясь, не переставало рисовать перед моими глазами ту самую территорию, на которую таким впечатлительным особам, как я, ни в коем случае нельзя было даже ступать, если они не желали обрести проблемы с нервной системой. А печалилась я потому, что осознавала, какая судьба ожидала мой родной и любимый с детства город в недалёком будущем. Всякому было понятно, что совсем скоро в каждом его уголке будут обитать лишь птицы, наверное, строящие множество поистине жестоких планов по захвату человеческих территорий. И это звучало весьма удручающе, словно приговор, озвученный устами самой судьбы, прибывшей на земли людские в особом обличии.
Я, окончательно запутавшаяся в происходящем, пыталась проанализировать, включив все виды мышления, но мои жалкие старания не приносили успеха, как бы я ни стремилась его добиться. Теперь всё зависело лишь от событий, что беспрестанно обрушивались на К, погружая его в безумный круговорот.
От тяжких раздумий, безудержно захвативших меня, я отвлекалась благодаря Анне, зашедшей в мою комнату и объявившей, что пора начать сборы, ведь голуби могли вернуться, а значит, медлить нельзя было ни в коем случае.
Поспешно встав с кровати, я начала собирать вещи, отягощенная осознанием того, что, скорее всего, больше не увижу этот дом. Передо мной стоял весьма трудный выбор, так как вещей следовало брать минимальное количество, но в то же время я не могла заставить себя расстаться с чем-либо из предметов, напоминавших мне о тёплой домашней обстановке или о чудесных моментах, которых в моей жизни уже произошло немало.
Но чемоданов, в которых можно было без всякого труда уместить сразу все вещи, хранящиеся в доме, как известно, не существует. И потому, смирившись, я скрепя сердце всё же рассталась с частью своих сокровищ и в скором времени, закончившая сборы, уже стояла около выхода из дома.
Аня даже удивилась, отчего я собралась так быстро, но ничего спрашивать не стала, лишь одарив меня немного изумлённым взглядом, на который я ответила натянутой улыбкой.
Мы терпеливо дождались, пока моя мама покончила со сборами и, не став попусту терять времени, тут же отправились в путь, что обещал быть не слишком легким, ведь в любой момент мы имели возможность напороться на врага, явно не проводившего время в сладостной дрёме и пустых мечтаниях.
И вот мы уже шли вдоль приветливой улочки, знакомой мне с ранних лет. За то время она мало изменилась, что вызывало у меня ностальгию по тем чудесным временам, когда я, несмышленое дитя, прогуливалась за руку с мамой, наслаждаясь цветами, пестревшими на ухоженных клумбах, любуясь деревьями, одетыми в изумрудные наряды, и… кормя голубей. Последнее теперь возникало в моей памяти особо чётко, и, представляя те моменты, я невольно содрогалась.
И всё-таки, несмотря ни на что, как же жутко мне не хотелось покидать этот уютный городок, к каждому уголку которого я успела проникнуться всей душой. С ним было связано столько чудесных воспоминаний, которые теперь, словно кинолента, включенная на высокой скорости, прокручивались в моей голове, заставляя ненадолго уйти от реальности, вновь отправившись туда, пути куда уже не существовало.
Проходя мимо особо полюбившихся мест, я даже останавливалась, чтобы последний раз на них взглянуть, и, несмотря на то, что Аня упорно меня торопила, не упускала возможности вновь вспомнить своё детство. Даже в такое, несомненно, напряжённое для всех нас время, когда тревога тесными оковами стискивала наши пока еще целые тела.
Но вот, незаметно, мы и достигли вокзала, на котором теперь, в отличие от утренних часов, толпились люди. Но объяснение тому имелось веское, ведь все они стремились как можно скорее покинуть город, выбранный неведомой нечистью в качестве основной цели своих чёрных деяний.