Так что же было в таинственных книгах, известных Авраамию? М. Л. Серяков убедительно доказывает: языческий текст «Голубиной книги», восходящий к общеиндоевропейской древности, существовал уже тогда, когда вещий Олег назвал Киев «матерью городов русских» (в стихе мать городам — Иерусалим, но мать землям — Святорусская земля). И христианизация текста началась уже в конце X–XI вв., когда святым покровителем Руси считался римский Папа Климент, умерший в ссылке в Херсонесе. С XII в. его в этой роли вытеснил св. Андрей. Загадочная книга «Глубина», поначалу терпимая Церковью, существовала уже в XI в. (упоминается в «Изборнике» Святослава 1073 г.). Вполне вероятно поэтому, что именно Авраамий Смоленский и придал «Голубиной книге» тот вид, в котором ее сохранили духовные стихи.
Возможно, знаком был с книгой и новгородский владыка-вольнодумец Василий Калика. По крайней мере, в варианте стиха, записанном на далекой Индигирке среди потомков новгородцев, вместо Давида выступает некий Калига.
Доработка текста, письменного или устного, продолжалась и позже, до XV–XVI вв. включительно. Предсказание, что конец света «при восьмой будет при тысяци», явно появилось не позже 1492 г., 7000 года от сотворения мира, когда все православные народы ожидали Страшного суда. Светопреставление так и не состоялось, зато католик Колумб открыл Америку, изменив этим судьбы мира. А слова о том, что в «Голубиной книге» «напечатано», — вставка, сделанная не ранее начала книгопечатания в России (1564 г.).
В дальнейшем мы будем называть «Голубиной книгой» несохранившийся письменный текст, а «Стихом о Голубиной книге» или просто «стихом» — донесенную до нас каликами перехожими устную версию.
Итак, языческая «Голубиная книга» была! Но разве были у славян-язычников книги и вообще письменность? Заметим, что отсутствие у народа письменности — вовсе не показатель какой-то дикости и тупости. Веды и Авеста долгие века бытовали лишь в устной форме, а кельтские друиды вообще принципиально не записывали своего учения. Славяне же задолго до своего крещения имели письмо (на основе греческого), лишь усовершенствованное в IX в. Кириллом-Константином и Мефодием. Древнейший образец этого письма — надпись на скромном лепном черепке III–IV вв. из селища Рипнев на Западном Буге. И это — имя божества: «Ладо». Известно и еще несколько подлинных славянских дохристианских надписей. (Поддельных, к сожалению, гораздо больше; чего стоит одна только коллекция «приллвицких идолов» с безграмотными, порой непристойными «руническими» надписями, изготовленная в XVIII в. бронзовщиком Г. Шпонгольцем!) Ученые-профессионалы, увы, почти не занимаются ими, избегая всего, связанного с «сенсациями», да еще политизированными.
Письмо было, но были ли книги? Ближайшие соседи и сородичи славян — германцы примерно тогда же создали свои руны (на основе ретоэтрусского алфавита), но употребляли их исключительно для коротких магических надписей и эпитафий. «Эдда» была записана латиницей уже в христианские времена. А что же знаменитая «Велесова книга»? Как ее переводчик и исследователь[1], вынужден разочаровать всех почитателей этой талантливой и мудрой славянской книги. Она создана не в IX, а в XIX–XX вв., и не языческими волхвами, а русским антикварием А. И. Сулакадзевым и славистом-любителем, белоэмигрантом Ю. П. Миролюбовым. Для пропаганды своих патриотических взглядов они избрали не лучший способ, но по крайней мере не искали корысти, как Шпонгольц. Доказательств же того, что в их руках побывал подлинный древний текст, увы, пока что нет. Но разве можно исключить из истории европейской культуры «Песни Оссиана» потому, что их создал не кельтский бард III в., а писавший под его именем в XVIII в. шотландский поэт Дж. Макферсон?
Но все же для того, чтобы сложить миф об упавшей с неба священной книге, нужно иметь книги или, по крайней мере, знать, что это такое. Христианские священные книги были известны славянам по крайней мере с середины IX в. Это русские Псалтирь и Евангелие, виденные Кириллом-Константином в Херсонесе, согласно его житию. (Русская Толковая Палея XV в. даже называет создателем славянской письменности херсонесского русина, а Кирилла — его учеником). Вполне возможно поэтому, что славянские волхвы уже тогда начали создавать в противовес христианскому — свое Священное Писание.
1
Мой перевод «Велесовой книги» опубликован в данной же серии «Антология мудрости»: Велесова книга. Славянские Веды. М.: Эксмо, 2002.