Но сейчас Ирина была не в своей далёкой Америке, а стояла рядом с братом, который собирался взять слово.
Ну да — Грег же теперь здесь Григорий Павлович — директор созданной им гимназии!
Сын заговорил и шум и гам разом стихли. А потом, после напутственной речи основателя учебного заведения на сцену стали выходить будущие гимназисты. Естественно, что племянницы оказались рядом с горячо любимым дядей первыми.
И вот, казалось бы, всё хорошо. Все дети на месте но…
Павел замечает какое-то оживление рядом с Архангельскими. Ну конечно! Всё же Марии Архангельской удалось уговорить своего упёртого профессора отдать дочь в гимназию Григорьева. Даже сам Саша сейчас был здесь: стоял рядом с Яном и о чём-то с ним переговаривался.
А Мария…уже вела за ручку свою малышку на сцену к остальным.
— Злата Князева! Ещё одна ученица нашей гимназии! — с упоением произнесла ведущая.
Точно Злата. Другое имя этому ребёнку так чётко бы не подошло. Долгожданная, избалованная, горячо любимая крошка Марии и Саши. Никому не показывали они свою малышку. Разве что Яну с Баженой пару раз. Всё остальное время ребёнок проводил с родителями. И нет — не сидел дома. То мать, то отец постоянно занимались с ней. И чаще всего возили по всему белому свету — показывали мир.
И вот сейчас было полным шоком, что Князевы решили всё-таки отдать своё золотце на обучение в России. Хотя, могли бы выбрать любую другую страну.
Павел снова улыбнулся. Вспомнил, как сам радовался каждому шагу и слову Грега, каждому его достижению.
А сейчас его сын делал поистине стоящее дело. Но…ещё раз взглянув на Грега, Павел даже остолбенел от увиденного: его сын сейчас молчал. Нет — Грег сейчас просто застыл как истукан: всё его внимание было приковано к этой золотоволосой малышке Князевых.
Сначала Павел ничего не мог понять: что не так? Ну, привели и привели Маша с Сашей своего ребёнка к нему. Подумаешь, ругали на чём свет стоит российское образование. Подумаешь, Маша сама её за ручку вывела, хотя все остальные дети сами выходили.
Только в чём же тогда дело?
Павел не мог ничего понять. Ведущая, чтобы скрыть неловкую ситуацию, ловко перевела внимание к другой теме. И вот уже все присутствующие отвлеклись. Все, кроме Грега. Он всё так же продолжал буравить своим тяжёлым взглядом Злату.
Да что не так?! Павел решил прибегнуть к последнему действенному способу, избежать скандала: влез в мысли сына, хотя уже давно этого не делал. Да и сил маловато оставалось.
Стоило только старому альфе это сделать, как его накрыло. Да не может этого быть! Неужели же Луна сжалилась и над ними, Григорьевыми?! И у его сына тоже появился шанс обрести свою истинную?!
Только этой истинной является эта малышка, которой сейчас ещё и шести лет нет. Это сколько же Грегу ждать придётся?!
Убедившись, что всё именно так, как он понял, Павел перевёл взгляд на родителей их будущей Луны. Ну да! Кто бы сомневался! Маша сразу всё поняла. И за ней следом и Саша. Даром что не оборотень. Оба сжали кулаки и с ненавистью уставились на Грега.
Но, слава Луне, торжественная часть закончилась. Дети отправились в класс на свой первый урок. А родители и остальные в банкетный зал.
— Не надейтесь, Григорьевы, что мы с Машей ничего не поняли, — холодно и далеко недружелюбно бросил Саша.
Оба Григорьевых, как и Ян с Баженой, стояли рядом.
— Но ты же сам понимаешь, что от судьбы не убежать! — тут же возразил Ян.
— Мне плевать на вашу судьбу! Я не хочу сейчас ничего слышать, про ваши обычаи и прочее. Мне куда важнее, чтобы мой ребёнок спокойно рос и учился. И мы забираем Злату, — закончил он как отрезал.
— Да забирай. Мне же будет дышать легче, — так же холодно ответил ему Грег.
Сам он сейчас был на себя не похож: от обычно уверенного в себе холодного альфы сейчас мало что осталось. Он, казалось, был сейчас где-то совсем в другом измерении.
Взрослые ждали детей. А когда они стали выходить, ловко подхватывали их и уводили за собой.
— Почти все уже вышли. А где же наши красавицы? — забеспокоился Ян.
— Наверное, они решили с первого дня завалить вопросами учителя. Не только же нам с тобой отвечать на вопросы почемучек!
Бажена попробовала успокоить мужа, хотя сама уже стала заметно нервничать. Только ведь ей совсем же нельзя было. Вторая беременность проходила очень тяжело. Хотя и плод на этот раз был совсем один, и внимание, забота и уход на ней велись неустанно. Тем не менее, она все девять месяцев чувствовала себя просто отвратительно.
«А ещё говорят, что девочки забирают у матери красоту!» — бурчала она каждый раз, когда гляделась на себя в зеркало.
Ко всему прочему добавилось и то, что с первого дня зачатия Бажена не могла оборачиваться. И это притом, что каждое Полнолуние у неё безумно ломило всё тело.
«Скорей бы уже, скорей!» — так думала она сама, изрядно намучившись.
Так думал и Ян, которому прежде всего доставались капризы беременной жены. Бажена за эти месяцы настолько изменилась, у неё так испортился характер, что Ян держался уже из последних сил. Чего только его синеглазка не хотела! Чего только не требовала!
Одному Грегу было смешно. Он-то как раз с радостью все капризы сестры исполнял. Да над Яном посмеивался. Особенно когда узнал, что его синеглазая сестричка воспылала почти безумной ревностью к своему мужу. И это при условии, что половой покой им прописали почти с первого месяца.
«Ещё одной такой беременности я не перенесу!» — часто думал про себя Архангельский, поглядывая сейчас на Бажену, которая снова начала поглаживать свой изрядно выпирающий животик.
— Мам! Пап! А я уже всё! Давайте домой поедем?! — к ним подлетела радостная Ника.
— Поедем, только сестрёнку твою дождёмся. Где ты её потеряла?
— Не знаю, пап. А что, её с вами нет? — Ника удивлённо уставилась на взрослых.
— Ну, как видишь, Ника. Беги и найди её. А потом мы поедем домой. Там ваш дядя Михаил приготовил для вас сюрприз!
— Но мам, где я её найду?! В кабинете уже никого нет. Да и ушла Геля давно уже. Я думала, что они к вам пошли.
— Кто они?! — переспросила Бажена, чувствуя неладное.
— Ну как же это кто?! За нами зашла тётя Ирина. Она и меня и Гелю хотела забрать, но я осталась. Мне ведь ещё нужно было с девочками кое о чём договориться на завтра.
Нехорошая, смутная тревога мигом захватила сознание всех, кто сейчас слышал этот эмоциональный лепет Ники. Холодная догадка поразила и Архангельских и Григорьевых.
И к сожалению она в дальнейшем подтвердилась. Сколько бы они не искали Ангелину — так и не смогли найти. Как сквозь землю провалилась.
Были подключены и задействованы все связи и каналы обоих кланов — всё было бесполезно. Было такое чувство, что Ирина просто взяла и исчезла. А вместе с ней Ангелина.
От всего этого у Бажены начались схватки.
Рожала она также тяжело, как и ходила все девять месяцев. Только на этот раз помочь ей никто не мог.
«Я должна сделать всё сама! Только в таком случае мой сын будет сильным!» — последнее, что бросила она, перед тем, как её увезли.
И ведь родила. Сама. Хорошо хоть, что проходило всё в клинике Архангельских. Ведь стоило только сыну Архангельского оказаться у него в руках, как малыш обернулся.
Ещё минуту назад Ян держал в руках крошечных кровавый комок, в котором чётко просматривались его черты — его точная копия. Даже тёмное пятнышко на правом бедре Ян успел рассмотреть. Как уже в его руках барахтался чёрненький слепой волчонок, тихо порыкивающий и вцепившийся беззубым ртом ему в палец.
— Мой! Мой сын! Мой наследник! — радостно произнёс Ян, показывая Григорьевым своё сокровище.
— Твой, Архангельский, твой, — согласилась уставшая Бажена, — только имя ему я дам. Я назову нашего сына в честь моего отца. Фил.
— Обязательно, любовь моя. И дочь нашу мы найдём, даже не сомневайся в этом.
Бонус 2 Вероника
— Вот и выросла наша дочь, Ян.
— Да, не успели оглянуться, как двадцать четыре года пролетело.
— А может, не будем торопиться, а? — с надеждой в голосе спросила Бажена, вглядываясь пристально в глаза мужу.
— Милая, поздно уже! — только улыбнулся в ответ Ян, — нужно было раньше думать и сожалеть. И не отпускать Нику учиться сюда. Я сразу тогда говорил, что получить нужную ей специальность она могла как у нас в городе, так и в столичном ВУЗе. Но нет, нашей привереде непременно захотелось учиться в учебном заведении у чёрта на куличках. До сих пор понять не могу: чем ей наши ВУЗы не подошли?
— Не забывай, Архангельский, что я когда-то тоже жила здесь. Также как и твой старший брат.
— Да не забыл я этого, не забыл, — примирительно хмыкнул Ян, подхватывая Бажену на руки и кружа, — так же как и то, что именно здесь были зачаты обе наши дочери. Эх, Киреев! Да за одно только то, что он тогда так дружелюбно предоставил мне эту свою избушку я готов его сыновьям позволить ухаживать за Никой.
— Ян! Поставь меня на землю! Голова уже кружится!
— Слушай, синеглазка: а не повторить ли нам опыт, а? — хитро протянул Ян.
Сам между тем уже уложил Бажену на плед под той самой берёзой и завалился рядом.
— Ты же не хуже меня знаешь, что о рождении ещё детей нам с тобой давно пора забыть. Спасибо Луне и за троих.
— Троих. Только вот воспитываем сейчас одного Филиппа. Вероника у Киреевых живёт, словно ей дом родной не мил. А Ангелина…
Ян замолчал. Стоило только вспомнить о пропавшей дочери, как настроение упало хуже некуда. У обоих.
— Последний раз Ирина выходила на связь и показывала нам нашу девочку в их день рождения. Какая же она уже большая выросла, Ян! — всхлипнула Бажена и уткнулась мужу в плечо.
— Ну не плачь малыш, успокойся. Я, конечно, не в восторге, что наш ребёнок мотается по всему белому свету с этой чёкнутой из семейки Григорьевых, но в этом есть и свои плюсы: наша дочь посмотрит мир. Насколько я успел понять, Ирина успела за эти годы показать нашей дочери чуть ли не половину земного шара.