- Вот и все, - сообщил мне Корбл. - Теперь тебе известны все тайны Вороньего лога.
Его наигранная веселость не обманула меня. Я видела, что ритуал вымотал его как морально, так и духовно. Даже руки слегка подрагивали от напряжения.
- Почему вы мне все это показали? - спросила я звенящим от напряжения голосом. - Что ждет меня теперь?
Корбл присел рядом, взял за руку. Тепло его большой ладони проникло сквозь тонкую ткань перчатки, расползлось по телу. Заставило моментально позабыть о страхах.
- За недолгое время ты стала частью нашей семьи, - произнес он, глядя на пляшущее пламя свечи, - потому имеешь право знать. С одной стороны - ты нарушила запрет и заслуживаешь наказание. С другой - могу представить, как тяжело находиться среди нас и пугаться, не понимая, что происходит. Теперь решай: остаться или вернуться к обычной жизни. Если уйдешь - дашь клятву жизнью, что не раскроешь тайну Вороньего лога. Останешься - получишь небольшую епитимью, согласно возрасту.
- Это наказание, что ли? - я заинтересовалась вторым вариантом. - И что значит «согласно возрасту»?
- Не могу же я заставить старушку питаться хлебом с водой или носить жесткое исподнее. Да и запрещать исполнять супружеский долг - не слишком действенная мера. Верно?
Вот теперь он очень походил на брата. Кажется, вгонять меня в краску замечаниями - их фамильная черта. И что мне ответить на подобные замечания?
- Вы правы, я слишком стара для этого. И все же не готова покинуть Вороний лог. Так что ищите подходящее наказание. Более действенное.
- Будешь стирать хозяйское белье. Неделю! - приказал Корбл таким строгим тоном, будто в ссылку отправлял. - Работать придется руками. И использовать хозяйственное мыло. Как ты уже, наверное, поняла - вороны довольно прихотливы в уходе. Служанки не любят это занятие и все время ругаются, чья очередь работать в мыльне.
Ну да, есть такое в замке. Но из всех придуманных мной наказаний стирка белья - самое незначительное. Можно сказать, и не наказание вовсе. Скорее поощрение. Если выбирать между тем, чтобы стирать белье или бегать по пустяковым поручениям Фреджи - я бы выбрала первое.
- Что, вытерпят твои тоненькие ручки подобное? - спросил Корбл, растирая мое запястье большим пальцем.
Этот жест показался мне слишком интимным. Не хватало еще разомлеть и совершенно забыть о конспирации.
- Вытерпят! - объявила я, отнимая руку. Поднялась и спросила: - Теперь мне можно уйти?
Корбл загадочно улыбнулся, задумался, рассматривая мой профиль. Я нервно сглотнула: неужели испытание не кончилось.
- Ступай, - разрешил Корбл. - И больше не появляйся в капелле, не смущай проклятых. Ты хоть и стара, но все же женщина. Рыцарям не пристало корчиться в муках и стонать, испытывая страдания - особенно в присутствии посторонних.
Я выбежала из госпиталя так быстро, как позволял образ Габи. Посмотрела вверх, на кружащих воронов. Кажется, они исполняли ритуальную песнь, прощались с ушедшим навсегда товарищем. И готовились и свои жизни отдать во имя жизни другого. Странная, пугающая цикличность соблюдается в Вороньем логе. И никто не знает, когда этому настанет конец.
Вернувшись в спальню хозяйки, я бросилась к вещевому мешку, на дне которого спрятала письмо сестры. И похолодела: кто-то явно покопался в вещах. Что-что, а склонность к идеальному порядку досталась мне от матери. Все вещи всегда лежали на своих местах, даже кажущийся бардак в косметичке был тщательно продуманной системой. Все под рукой, ничего не забыть, не потерять.
- Стоило сжечь письмо, - попеняла себе, выкладывая сердимое мешка на постели. - Все равно заучила слова наизусть.
В прекрасной памяти мне не откажешь. А вот излишняя сентиментальность подвела. Когда речь идет о спасении, не стоит думать о мелочах. Теперь оставалось гадать, кто раскрыл тайну старушки Габи.
Письмо обнаружилось на самом дне - почти там, куда я его положила. Но прилипший к нему рыжий волос намекал на названного гостя.
- Дьявол! - не сдержалась я. - Снова она...
Да кто же такая эта голубка? Почему так легко проникает в замок. Корбл сказал, что границы Вороньего лога тщательно охраняются. Сюда не пропускают никого без особой нужды. Следовательно, убийца сестры хорошо знаком хозяевам замка. А, возможно, и мне.
- Габи, ты тут?! Помоги мне переодеться!
Окрик Фреджи заставил всполошиться. Я наскоро затолкала вещи обратно в мешок, разорвала письмо на много мелких частей и ссыпала в карман. Вышла навстречу хозяйке и незаметно сожгла улики в камине. При этом сильно сомневалась, что в этом поступке остался смысл.
- Простите, не заметила, как вы вошли, - я принялась оправдываться.
Встала сзади хозяйки, расшнуровала тугой корсет. С каких пор она носит такие вещи? И на туфельках грязь, в руках букетик полевых цветов - кажется, Фреджа нашла нового спутника для прогулок. И я знаю, кто он.
- Сильно попало от Корбла? - в голосе хозяйки прозвучало сочувствие.
- Не очень, - призналась я. - Можно сказать, отделалась легким испугом. Ближайшую неделю буду работать в мыльне. Надеюсь, вы справитесь без меня.
- Вполне, - довольно заявила Фреджа. - А ты особенно не убивайся, пусть лучше на рубашках останутся пятна, чем руки пойдут мозолями.
Я вняла ее совету, но, в силу привычки, работала исправно. Большой проблемой стали перчатки: нельзя же стирать белье в них. Приходилось снимать и шарахаться от каждого шороха. Хозяева спускались в мыльню редко, чаще - просили принести воду для мытья наверх, в спальни. А вот горничные заглядывали чаще - то за водой, то за мылом, то просто поглазеть на наказанную.
Только поздно вечером меня оставляли в покое. И я пользовалась этим временем не только, чтобы закончить работу, но и поменять грим. Карманное зеркальце и плохое освещение стали сомнительными союзниками, но что поделать - выбора не было. К тому же за время, проведенное в Вороньем логе, я научилась перевоплощаться в старушку Габи практически наощупь, с закрытыми глазами.
В ту ночь я решила принять ванну. Неслыханное удовольствие и практически недоступная мне роскошь. Налила теплой воды в глубокий жестяной таз, придвинула к двери мыльни тяжелый короб со щетками и ковшиками.
- Боже, какая пре-е-елесть, - шепнула, погружаясь в теплую воду.
Потянулась за заранее приготовленной тряпочкой и куском мыла. Ну и пусть, что хозяйственное, зато пенится хорошо. И легко снимает стойкий макияж. Глаза щиплет безбожно - но это уже мелочи.
Послышались шаги. Кто мог бродить по замку поздно ночью? Джереон решил сделать обход? Или еще кому не спится?
Опасаясь быть узнанной, замоталась в простыню, схватила в охапку вещи и забилась в темный уголь мыльни. Дрожащими от нетерпения руками стала вытирать лицо. Но где там - так быстро не перевоплотиться в Габи.
Короб дрогнул и со скрипом отъехал в сторону. В мыльню вошел Корбл. В белом халате поверх рубашки и брюк, с растрепанными волосами и осунувшимся лицом.
Опять работал допоздна и решил освежиться? Полезная привычка, но как быть мне?
Корбл потрогал воду, осмотрелся:
- Кто-нибудь есть здесь? - спросил грубовато. - Габи?.. В моей туалетной комнате засорился водопровод...
Естественно, никто не отозвался. Он пожал плечами и принялся неторопливо раздеваться. Я вжалась в стену и поплелась к выходу. Приоткрыла дверь. Но так и застыла с разинутым ртом.
Нет, в моей жизни были мужчины. Но такие сильные и притягательные - никогда. Корбл словно воплотил в себе все мои тайные фантазии: широкие плечи, сильные руки и пресс с четко обозначенными кубиками. Мощный, но в то же время гибкий, ловкий. Он походил на льва - истинного хищника, наделенного природной грацией.
- Кто здесь? - Корбл обернулся. Прищурился, напрягая зрение.
Человек не смог бы рассмотреть меня с такого расстояния. Ворон - легко.
- Всего лишь служанка, - соврала я. - Заработалась допоздна и решила умыться, пока все спят.
Глупое оправдание, совершенно неправдоподобное. Но ничего другого не пришло в голову.