Он окончательно ошалел. Потер глаза и ущипнул себя за щеку. Кажется, решил, будто спит. И то верно: нормальные девушки не шастают по замку раздетыми. Но, боюсь, именно моя ненормальность и нравилась Степке.
- Все равно нужно обработать рану, - буркнул Степка. - Давай, я отвернусь, а ты освободишь руку. Клянусь, что не стану подглядывать.
Какой же упрямый. И такой милый. Ну почему мне приспичило втюриться в Корбла, а не в Степку?
Я поднялась с кровати и, придерживая плащ у груди, продемонстрировала руку. Разумеется, рана уже затянулась. Кровь оборотня работала лучше любых медикаментов.
- Видишь, уже все в порядке, - сообщила я Степке. - Прячь обратно аптечку и будь добр, выключи светильник. Меня не должны увидеть. И ничего не спрашивай, пожалуйста. Просто прими как данность.
Он выполнил мою просьбу, но все никак не давал уйти. Забрасывал вопросами, сыпал рассказами о театре и общих друзья. Всячески убеждал вернуться вместе с ним.
- Прости, не могу, - отказалась я. - даже если придется покинуть Вороний лог, в Питер не вернусь.
- Почему? - не понял Степка. Взял за руку, коснулся щеки. В свете полной луны его лицо казалось неестественно бледным. - Неужели я тебе настолько неприятен? Давай попробуем? Разойтись никогда не поздно. Или дело не только в племяннице?
- Да... - мой ответ прозвучал тихо, но решительно. - Я действительно влюблена в другого. Ты очень дорог мне, но только как друг. И как друга тебя прошу: уезжай и забудь. Обо мне и Вороньем логе.
Он вздохнул. Посмотрел куда-то в темноту комнаты. Тихонько сжал мои пальцы и отпустил.
- Здесь происходит много странного, - произнес печальным голосом. - Знаешь, одну ночь я провел в поселке. Мне приснилось, что в постель забралась женщина и всю ночь занималась со мной любовью. При этом я не мог открыть глаза, хотя все чувствовал. Видение было таким реальным, не отличить от правды... Мне почему-то представилось, что этой женщиной была ты.
Он вздохнул и повернулся. Этот взгляд мне не забыть никогда: напряженный, тревожный и вместе с тем вдохновенный.
- Сегодня ты пришла на самом деле, - продолжил Степка. - Но прогоняешь меня и не позволяешь коснуться.
- Было бы гораздо хуже обманывать тебя, - призналась я. - Есть человек, который притворялся, что любит, пытался выдать желаемое за действительное. Но сделал только хуже себе и своей избраннице. Не хочу повторять его ошибку. Поищи еще, наверняка найдется женщина, которая ответит взаимностью. И тогда ты порадуешься, что не связался со мной.
- Попробую, - пообещал Степка.
- Мне нужно идти, - сообщила я. - В этой комнате есть потайной ход, но тебе лучше его не видеть. Будь добр, отвернись и сосчитай до двадцати.
Глава 18
Корбл
Истинное безумие ― ночь напролет прятаться в саду и наблюдать за окнами гостя. Но Корбл не мог поступить иначе. Он должен был убедиться, что не ошибся. Терзал себя мыслями, точно насыпал пригоршни соли в незаживающие раны. Не чувствовал холодного ветра, не видел идеально округлого диска луны. Превратился в монумент, возведенный в память о великой любви.
Ночь подошла к средине. Гость не загасил свечи и долго метался по комнате. Но усталость все же взяла свое и заставила светловолосого поклонника Валерии забыться сном.
- О, нет!.. - вскрикнул Корбл.
Из спальни Фреджи вылетела белая голубка. Взмахи ее крыльев были тяжелыми, точно у больной. Или непривыкшей летать.
Но вот голубка нашла нужное окно. Не испугалась решеток и пробралась в спальню гостя. Обернулась и закуталась в длинный плащ. Растолкала парня.
- Как же ты могла, - покачал головой Корбл. - А я так хотел тебе верить... Валерия!
Ее имя он произнес с надрывом, будто умирающий. Даже обращения не доставляли магистру ордена проклятых столько боли. Видеть, как твоя любимая приходит в спальню другого, беседует с ним, касается - невыносимая пытка. Ревность пожирала сердце, затмевала разум, высасывала саму жизнь.
В тот миг Корбл возненавидел способности оборотня. Как бы он хотел ослепнуть и не видеть, как милуются эти двое.
Валерия поднялась и оголила плечо. Склонила голову, что-то сказала. Степка согласно кивнул и затушил свечу. Рассмотреть, что случилось дальше, не помогло даже воронье зрение. Однако воображение Корбла восполнило этот недостаток с лихвой.
Покачиваясь, будто пьяный, магистр дождался, пока голубка вернется в спальню Фреджи. И лишь после этого отправился в замок. Вызвал в кабинет брата, мать, Джереона и начальника стражи.
- Немедленно схватить Габи и запереть в мыльне! - объявил приказ. - Не выпускать ни под каким предлогом. И ни в коем случае не верить ни одному ее слову.
Фреджа переглянулась с Райнером. Все казались не просто удивленными, скорее, испуганными. Давно не видели они Корбла таким злобным и вместе с тем расстроенным. Магистр выглядел так, будто был не оборотнем, а ожившим мертвецом. Его глаза казались продолжением бездны, движения утратили былую быстроту, а руки ― твердость. Что могло случиться за одну ночь?
- Не хочешь объяснить, почему принял такое решение? - спросил Райнер, рискуя нарваться на гнев магистра.
- Нет, - отказался Корбл. - Может быть, позднее, когда приду в себя. И решу, как поступить.
Сказав это, он повернулся к Джереону и отдал новое распоряжение:
- Разбуди гостя, через десять минут пусть будет готов к отъезду. Я лично прослежу, чтобы он покинул Вороний лог. Навсегда, - голос Корбла походил на шипение змея. Как бы он ни пытался сдержаться, сердечная боль прорывалась наружу. - Передай Джерту, чтоб подготовил машину.
Джереон и начальник стражи отправились выполнять поручение. Фреджа выскользнула за дверь и прислонилась к стене. Решила, что ее старший сын сошел с ума. Такое случалось с проклятыми рыцарями. Увы, довольно часто. Именно поэтому на всех окнах в замке были решетки, а семейную библиотеку держали под замком. Не все книги, наследие предков, несли в себе зерно истины и добра. Числились среди них и такие, что способны довести неподготовленного до помутнения рассудка. Увы, в поисках лекарства от проклятия рыцари «Корвус Девотус» испробовали все методы, даже запрещенные.
Райнер попытался вразумить брата:
- Не понимаю, чем тебе навредила Габи. Хорошая старушка, добрая и исполнительная. Хотя и немного взбалмошная...
- Вот и хорошо, что не понимаешь, - отозвался Корбл. - Иди, и не вздумай приближаться к «хорошей старушке».
- Ты знаешь о ней что-то, чего не знаю я? - охнул Райнер. - Правда так страшна, что ты не делишься ею с комтуром и братом?
Корбл положил руку на плечо Райнера:
- Не знаю, сможешь ли ты перенести правду. Мне известно, как ты относился к Катерине. Потому не хочу наносить новый удар. Будет лучше, если ты никогда не узнаешь правды о таинственной незнакомке. Об одном прошу: не печалься, если она перестанет появляться в Красном лесу.
- Ты бредишь, брат, - испуганно проговорил Райнер, направляясь к выходу. - Но я обязан подчиняться приказам магистра.
Корбл остался один. Долг чести приказывал ему судить Габи, но отравленная любовью душа все еще сомневалась. И все же магистр дал себе зарок: если Валерия еще раз попытается проникнуть в лог или нанести вред его обитателям - он не сможет остаться в стороне. И не станет укрывать ее преступления.
Спустя час черный «Мерседес» мчался по красному лесу. Магистр ордена «Корвус Девотус», его верный помощник и гость покидали Вороний лог.
Корбл долго молчал и только когда густой туман остался позади, предупредил Степку:
- Больше не приезжай в замок, стражи тебя не пропустят. И не пытайся вновь встретиться с ведьмой. Она не женщина, а злобный демон. Ее любовь ведет к погибели.
Степка нахмурился. Не сразу понял, о ком говорит хозяин замка. Потом вспомнил о странном сне и вздрогнул. Столько странностей за один день - это слишком. Валерия права, ему не понять этих людей и того, что движет каждым их шагом.