Попечитель. Тем лучше. Сейчас, ввиду всех событий в городе, это было бы… ммм… неудобно… Знаете, попадет в газетки, поднимется вой!
Катя, Мопся и Ворона открыли дверь в актовый зал. Сивка, попечитель, Ворона и Мопся входят в зал. За ними входят в зал и ученицы. Мопся, Ворона и Сивка с тревогой смотрят, спряталась ли Блюма. Нет, под портретом царя, в той же позе, что и в конце первого действия, сиротливо жмется маленькая фигурка, пугливо кутающаяся с головой в платок.
Сивка (Мопсе и Вороне). Немедленно уберите ее!.. (Попечителю.) Обратите внимание, ваше превосходительство, старинные фрески на потолке…
Мопся (подойдя ближе, осторожно окликает Блюму). Шапиро…
Блюма не шевелится.
Попечитель (заметив Блюму). Позвольте, а это что?
Сивка. Это, ваше превосходительство, девочка… Да… девочка…
Попечитель. А почему она так сидит?
Сивка. Потому что… потому что она нездорова. Софья Васильевна, ее надо в лазарет!.. (Подошла к Блюме.) Ну что, дружочек мой, что у вас болит? (Ласково дотронулась до Блюминого плеча.)
Внезапно Блюмина голова в платке как-то неестественно запрокинулась назад, отделилась от туловища и стремительно покатилась по полу через весь зал, под ноги перепуганному попечителю. Сивка и Мопся застыли в ужасе. Попечитель поднял с пола Блюмину голову. Это — мяч. Под портретом сидит чучело без головы — всякое тряпье, набитое в платок, из-под которого торчат носки пустых ботинок. Сивка, Ворона и Мопся в ужасе. Девочки смущенно переглядываются.
Попечитель (отскочил назад, прислонился к стене, держась за сердце, говорит с усилием). Удалите воспитанниц!..
Ворона и Мопся (девочкам). По классам, медам, по классам!..
Девочки уходят.
Попечитель (держа в руке мяч). Это… это что же такое?
Сивка (с обаятельной улыбкой). Ваше превосходительство, шалость… Детская шалость!..
Попечитель. Не-е-ет! Это не шалость… Это не шалость! Это (тащит Сивку к окну) — это вот что! Вот! Понимаете?
Сивка (глядя на него посоловелыми глазами). Н-н-нет… Не понимаю.
Попечитель. На улицах бунт! Сегодня ждут каких-то шествий, процессий, уж не знаю, как это там называется!.. И эта зараза проникает с улицы всюду! В первой гимназии воспитанник Евдокимов позволил себе явиться на занятия в полосатых штанах… Ему говорят: «Если уж вам разрешено носить штаны, то отнюдь не полосатые…» А он улыбается! Нагло улыбается!
Сивка (сочувственно качая головой). Скажите! В полосатых! Но у нас, ваше превосходительство, это невозможно…
Попечитель. В реальном училище воспитанник выпускного класса Авдеев пришел небритый!.. Это какой же пример? После этого всякий приготовишка явится в класс с этакой бородищей!..
Сивка. Да, ужасно… с бородой!.. Но у нас это тоже невозможно.
Попечитель. Ну, а это? (Подает ей вынутую из портфеля тетрадку.) А это у вас возможно?
Сивка. Что это?
Попечитель. А вы почитайте…
Сивка (читает на обложке). «Гимназист. Журнал для чтения».
Попечитель. Вы понимаете? Журнал! В мужской гимназии издают журнал! Ведь это что же? Подпольная литература! Вроде прокламаций!
Сивка. Ну, у нас, слава богу, ничего подобного не бывает. Полениваются — да, шалят — да, но чтоб такое… Нет, никогда! Правда, Жозефина Игнатьевна?
Ворона. Конечно, конечно, Елизавета Александровна!
Попечитель. Необходимо все-таки следить неослабно! Самые строгие меры. Собраний больше чем по два человека не допускать! Где три человека сошлись, немедленно обращать внимание… А главное, знать всё… Все их мысли!..
Сивка. Может быть, ваше превосходительство, вы укажете нам подробнее, как это делать?
Попечитель. Ну, не знаю там… Подсматривать, подслушивать… перехватывать письма! Читать их дневники. Ну мало ли… Если есть среди воспитанниц девочки, преданные начальству, привлечь их! Обязательно! Ведь у вас найдутся такие?
Сивка (Мопсе). Софья Васильевна?
Мопся. Конечно, ваше превосходительство! Найдутся!
Попечитель. Надо привлечь к этому делу всех преподавателей… И в особенности — в особенности! — отца законоучителя… Знаете, священник, так сказать, духовный пастырь…