Выбрать главу

Сквозь широкие стекла витрин он следил за ее перемещениями по проходам магазина, пока она не скрылась за высокими полками с товаром в задней части помещения. Ему совсем не нравились возникавшие у него подозрения. Трюки! Ему были знакомы подобные женские штучки — от тонких приманок до откровенной беззастенчивости, но никто еще не разыгрывал перед ним невинность. И это почти сработало! Ее стыдливость, ее изумление, когда он прижал ее к себе, застали его врасплох, доставили ему удовольствие и одновременно заставили его забыть, где они находятся, кто она такая, что из себя представляет.

Интрига, с отвращением решил он. Наверняка ее дружба с Энн и все те неприятности, которые она им доставляла, были всего лишь интригой, призванной привлечь его внимание. Проклятье, какого же дурака он свалял! Кляня себя за это объятие и поцелуй, за то, что позволил ей пробудить в нем желание, заставившее забыть о здравом смысле, Гари поднял свою шляпу, упавшую в лужу, и стряхнул с нее воду. Пылая гневом на самого себя, он забрался в кабину, и только тут сообразил, что намок не меньше своей шляпы. Он нетерпеливо откинул с лица мокрые пряди волос и с холодной яростью в глазах стал наблюдать сквозь ветровое стекло за первой в его жизни женщиной, заставившей его забыть обо всем на свете. Целовалась-то она как шестнадцатилетняя девчонка. Проклятье!..

Магазин был переполнен — масса народа, похоже, укрылась в нем от дождя, но Крис едва замечала других покупателей. Стоя перед полками с поразительно разнообразным выбором консервированных супов, она слепо пялилась на наклейки и пыталась прийти в себя, но никак не могла отделаться от потрясения и привести свои мысли в порядок. Она же хотела, чтобы он поцеловал ее, и он исполнил ее желание. Но она и не подозревала, на что напрашивается, пока не оказалось слишком поздно.

Страсть. Всего лишь легким движением своего языка он дал ей почувствовать вкус страсти. И она вдруг поняла, почему ее мать теряла себя в тех мужчинах, которых любила, почему она старалась принарядиться для них, делать нравившиеся им прически, почему она готовила, стирала и делала многое другое, чтобы угодить им. Ибо на какое-то мимолетное мгновение, когда у нее остановилось сердце, Гари пробудил в ней сладкое чувственное желание, и в его руках она стала воском, из которого он мог лепить что угодно.

Нет!

Это молчаливое несогласие с желаниями собственного тела как гром прогремело в ее ушах. Не для этого она приехала в Техас, никогда она не стремилась к такому! Ей следует думать о своей карьере, принимать решения, которые не имеют никакого отношения к Гари Уилсону. Я же приняла обет, напомнила она себе, никогда не ставить свое счастье в зависимость от какого-либо мужчины, никогда не рисковать, не терять бдительности, чтобы не пойти по стопам матери. Благодаря избранной профессии ей нетрудно было держаться своего обета. Учеба на медицинском факультете, практика в больнице, долгие часы работы в клинике не оставляли ей времени даже для мимолетных романов. Еще ни один мужчина не сумел завести ее до такой степени, чтобы она заметила отсутствие чего-то существенного в своей жизни.

До сих пор.

Ей уже тридцать два, а опыта у нее не больше, чем у шестнадцатилетней девчонки. Господи, как же он смеялся бы, если бы знал о ее девственности, хотя и мог уже догадаться. В любой экстремальной ситуации, в разгар самой тяжелой операции она сохраняла спокойствие, хладнокровие и самообладание. Но это… к этому она была совершенно не. готова. О, ее целовали и раньше, но в тех немногих случаях, когда ей не удавалось избежать объятий, это были мимолетные, бесстрастные соприкосновения, которые сразу же улетучивались из памяти. Гари же, вероятно, давно не приходилось целовать такую, как она, женщину. Наверное, со времен юности.

Крис припомнила жаркое, жадное давление его рта на своих губах, и ее вновь охватила горячая волна, опалившая ее всю, с головы до пят. Нет, в поцелуе Гари не было и намека на равнодушие, ничего такого, что забылось бы через минуты, часы и даже дни спустя.

И ей это совсем не нравится! Она не привыкла терять самообладание. Ничто не может поколебать ее. Ничто! Так чего же она прячется, как дурочка, за полками с коробками кукурузных хлопьев только из-за того, что Гари Уилсон осмелился одним поцелуем разрушить ее неустрашимую самонадеянность? Господи, что же ей делать?

Сделать вид, что ничего особенного не произошло, сурово приказал ей внутренний голос. В конце концов, это единственный выход.

Дрожащими руками Крис бросила несколько банок с супом во взятую у входа металлическую корзину и перешла к полкам с соками. Когда она подошла к кассе у выхода, в ее корзине припасов было достаточно для целой армии пациентов. И она уже вполне контролировала свои эмоции. Но как же трудно оказалось выйти к грузовичку, не покраснев как школьница.

Немного помог дождь. Это был настоящий весенний ливень с порывами ветра, с отдаленными раскатами грома и сверканием молний на горизонте. Пока она была в магазине, на улице заметно похолодало, а стоянка при магазине приобрела вид небольшого озера. Пригнув голову и приподняв плечи, перепрыгивая через лужи, она подбежала к пикапу, и Гари распахнул перед ней дверцу.

— Спасибо.

Стараясь не глядеть на него, она забралась в кабину. Ее сердце дико колотилось в груди, и она ощущала излучаемый его прищуренными глазами жар так, словно он снова прикоснулся к ней. Дрожь пробежала по ее телу, и она инстинктивно обхватила себя руками, чтобы скрыть ее. Напрасно. Он уже заметил.

— Вы себя плохо чувствуете?

От грубоватого тембра его голоса жаркая волна пробежала по ее телу. Крис сжалась еще сильнее. Она и не думает поддаваться ему только потому, что его голос словно вырвался из самых эротических женских фантазий. У нее не бывало подобных фантазий!

— Я просто замерзла, — оцепенело произнесла она, не смея взглянуть на него. — Уже поздно. Пора возвращаться. Твои наверняка проголодались.

Довольно долго Гари не шевелился, свирепо глядя на нее и испытывая растущее раздражение. Эта леди та еще штучка! Она промокла до нитки, ее мокрые волосы растрепались, и все же она изрекала приказы, словно была принцессой, а он — безлошадным ковбоем в провонявших потом сапогах. Судя по холодному, отчужденному выражению ее лица, он вовсе и не целовал ее всего лишь несколько минут назад.

И по причине, которую он даже не пытался понять, это вызвало у него жуткую досаду.

Я держал ее в своих руках, чувствуя ее смятение, даже желание, яростно размышлял он. Пусть она внешне выглядит совершенно невозмутимой, ей не удастся обмануть его. Леди чертовски горяча, нужна лишь искра, чтобы воспламенить ее. Пусть не притворяется равнодушной. Только не с ним, черт ее побери! Она могла бы провернуть такое безнаказанно со слюнтяями, с которыми встречалась в Чикаго, но здесь ей не Чикаго. И он не слюнтяй.

Резким движением руки он завел двигатель и вырулил на шоссе. Почти сразу же они оказались в темноте, лишь изредка разрываемой резким светом фар встречных машин и сверканием редких молний. Дождь все еще лил как из ведра, заполняя выбоины в дороге, и вести машину было довольно опасно. Гари не отрывал глаз от асфальта. Повернув наконец на подъездную дорожку к ранчо, он осторожно переехал через неизвестно откуда взявшийся ручей.

— Тут всегда такой потоп после дождя? — спокойно спросила Крис.

Даже не глядя на нее, Гари знал, что она тоже следит за дорогой.

— Земля запекается от солнца и не поглощает воду. Избыток воды быстро стечет, как только прекратится дождь. Не волнуйтесь, вам не придется пускаться вплавь. Я вас довезу без особых трудностей.

— А я и не волнуюсь.

Ответь ему другая женщина с такой уверенностью, Гари воспринял бы это как отражение веры в его способность позаботиться о ней. Но Крис Макговерн дала ясно понять, что и не думает полагаться на какого-то там мужчину. В раздражении он бросил на нее свирепый взгляд: