Да ничего особенного. — Он хмыкнул. — Знаешь, почему я сказал, что провидение помогло найти способ? — Лесли отрицательно качнула головой. — Я случайно забрел в маленький парк и, когда уже собирался уходить, увидел цветы, ну, те, которые принес несколько дней назад… Они напомнили мне тебя, я не удержался и сорвал их. Старик подошел сзади и спросил, что это я такое делаю. А когда я объяснил, то он погрустнел и поведал мне эту историю. Не так подробно, но что-то в его рассказе долго не давало мне покоя. А потом я вдруг понял. Имя девушки! В общем, у меня появилась идея, что это может стать основой, и я решил попробовать. Ну а о результате судить тебе.
— Ты пошлешь рассказ в какой-нибудь журнал? — спросила она.
— Считаешь, он заслуживает того? Думаешь, могут опубликовать?
— Уверена! — горячо заверила его Лесли. — На сто, двести, на пятьсот процентов!
— Ты на самом деле так думаешь? Или просто хочешь морально поддержать меня? — с беспокойством спросил он. — Ты учти, мне необходимо понять, стоит ли тратить на это силы и время.
— Гарри, клянусь тебе чем угодно, всем, что есть святого в моей жизни!
— Уф… — выдохнул он. — Что ж, в таком случае признаюсь: нет, я не пошлю его никуда. Потому что это, можно сказать, общий план. Я хотел сделать из рассказа роман. И раз форма изложения, по твоему мнению, вполне приемлема, то так я и поступлю.
— Но как же так, Гарри? А что будет дальше?
— Ишь ты какая! — усмехнулся он. — Хочешь первой узнать, чем все кончится. Знаешь, почему я сказал, что имя девушки не давало мне покоя? Нет? Потому что ее звали… Ну, как ты думаешь?
Лесли недоуменно пожала плечами.
— Понятия не имею.
— Ее звали Рейчел! Как и нашу хозяйку!
Представляешь, если бы это она и оказалась? Какой поворот темы!
От изумления Лесли охнула, прикрыла рот руками и округлила глаза.
— Гарри, а что, если наша Рейчел на самом деле и есть та самая…
— Да брось ты, Лес, в жизни так не бывает. Только в сказках…
— А вдруг нет? — продолжала настаивать девушка.
— Даже если и нет, что тогда?
— Тогда мы можем соединить их! Представляешь, после стольких лет…
Гарри качнул головой.
— Не думаю, что старик с легкостью простит предательство, ведь девушка не дождалась его. А он отсидел, строго говоря, из-за нее. И вся его жизнь пошла прахом…
— Да-а, об этом я как-то не подумала. Ты прав, конечно. Но все же жаль даже не попробовать узнать, так ли это.
— Ну, если хочешь, можешь осторожно расспросить Рейчел, когда она появится. Скажем, вызвать ее на откровенность в спокойную минуту за чашкой кофе. Хотя я лично сомневаюсь…
— А каким будет конец твоей истории? — с живым интересом спросила Лесли.
Гарри пожал плечами.
— Понятия не имею. Я дам им возможность прожить долгую жизнь, может быть даже… да, точно, не одну, и самим решить, как они захотят ее закончить. А теперь пора приступать к делу. Время позднее.
Давай сегодня отдохнем, — предложила Лесли. — Погуляем или покатаемся. Я, честно говоря, немного устала. И мне хочется подумать обо всем, что ты сказал… Да и, признаться, мне просто не хватает нашей с тобой дороги.
— Мне тоже. Хочешь, я отвезу тебя в тот парк? Если, конечно, сумею найти дорогу. Он, правда, закрывается в шесть, но… — Гарри подмигнул и заговорщицки прошептал: — Но мы можем попробовать пробраться туда контрабандой.
— Как это?
— Через забор.
Лесли хихикнула и захлопала в ладоши.
— Представляю, какие заголовки будут в газетах, если мы попадемся! Будущий член Пен-клуба и… — Она запнулась.
— Ну-ну, продолжай, — подбодрил ее Гарри. — И кто?
— Никто. Не обращай внимания. Пожалуйста. — Она слегка нахмурилась и отвернулась.
— Лесли. — Он взял ее за подбородок и заставил взглянуть ему в глаза. — Лес, милая, что ты от меня скрываешь?»Я же чувствую…
— Прошу тебя, Гарри, не надо. Не сию минуту, во всяком случае. Мне тоже необходимо время. Разве ты не можешь понять меня? Или не хочешь? — с мукой в голосе воскликнула Лесли и чуть слышно всхлипнула.
— Да что ты, любимая моя, успокойся, не переживай, я все понимаю… Не надо так расстраиваться, ну же, любимая моя, Лесли, дорогая моя девочка, — забормотал Гарри, падая перед ней на колени и обнимая за талию.
Он сам не замечал, что выдает себя и свои чувства, выдает полностью, с головой, несмотря на твердую решимость не делать ничего подобного. Он даже не понимал, что такое говорит, пока не ощутил на губах ее жаркий поцелуй.
— Гарри, Гарри, неужели это правда? — прошептала она, почти не отрываясь от его рта. — Ты любишь меня?
— Безумно! Я без тебя ничто. Я жить без тебя не могу, я дышать без тебя не могу, есть без тебя не могу, спать без тебя не могу…
Он лихорадочно выплескивал все, что накопилось в его душе, словно боялся, что эти чувства, не получив выхода, задушат его. И даже не заметил, как она соскользнула со стула, и оказалась рядом с ним, и обнимала его все крепче и крепче, и тоже бормотала слова любви и восхищения, радости и желания… Но когда ее руки пробрались под его футболку и заскользили по спине, лаская и гладя, он вдруг очнулся и попытался отстраниться.
— О нет, Гарри, нет, умоляю!.. — захлебываясь словами, взмолилась Лесли. — Не надо, не отталкивай меня!.. Я люблю тебя, люблю, ненаглядный мой, красавец мой, рыцарь мой!.. Я хочу быть с тобой… сейчас, скорее… Я так давно мечтаю об этом!.. Неужели я нисколько не возбуждаю тебя?.. Неужели ты не хочешь меня?..
Ее бессвязные, но пылкие мольбы смели все преграды, что Гарри воздвиг между своим желанием обладать ею и представлениями о благородстве настоящего мужчины, опрокинули их, как карточный домик. Он перестал думать и уступил единственному всепобеждающему стремлению — любить и быть любимым.
Подхватив ее на руки, Гарри дошел до спальни и опустил на кровать свой драгоценный трофей, и упал на нее сверху, и впился яростным поцелуем в призывно приоткрывшиеся навстречу ему губы.
Стоны и вздохи — музыка страсти, прелюдия обладания — наполнили комнату, отгородив их от всего мира.
Влюбленные позабыли обо всем на свете и отдались той властной силе, которой испокон веков не в состоянии был противиться простой смертный. Они сплелись, слились воедино в неистовом танце страсти. Тела их вершили величайшее и прекраснейшее таинство — таинство любви…
После они еще долго лежали, задыхаясь и все так же тесно прижимаясь друг к другу.
Гарри приподнялся на локте, нежно провел пальцем по ее раскрасневшейся щеке, легко коснулся губами и тихо спросил:
— Почему ты заранее не сказала мне, что еще ни с кем не была?
— А что, это такой большой порок? Тебе не понравилось? Было неприятно?
— Ну что за чушь ты несешь? Это… это было потрясающе! Ты сделала мне самый лучший подарок, который только женщина может сделать мужчине. Не знаю только, достоин ли я его…
— Достоин, еще как достоин, — усмехнувшись, ответила Лесли и показала ему язык.
— Но я же сделал тебе больно. Я мог бы быть деликатнее, осторожнее…
Ну уж нет, — возразила она. — Ты был настоящим диким львом, Гарри Джодди, и мне это понравилось. А домашний котенок в постели ни к чему. Когда подружки рассказывали мне о своих любовниках и их «сексуальных подвигах», мне было странно и неясно, к чему такие страсти. Но теперь… теперь-то я их прекрасно понимаю. — Лесли довольно засмеялась и снова потянулась к нему припухшими губами.
Гарри ответил на ее поцелуй сначала нежно, словно боялся причинить боль, но вскоре позабыл об этом похвальном намерении.
— Ого, — снова задыхаясь, пробормотала Лесли, оторвавшись от него на мгновение, — а мой котенок-то снова превращается во льва.
Это стало ее последними словами во втором раунде.
Любовный поединок отнял у них сил не меньше, чем если бы проходил на боксерском ринге. Он вышел за рамки любительского — состоял из четырех раундов, каждый из которых длился значительно дольше предусмотренных правилами трех минут. Но в отличие от бокса побежденных не было. К пяти утра оба победителя, окончательно измотанные, но бесконечно счастливые, уснули, так и не разомкнув объятий…