– Прежде чем уехать, я вам сообщу, где он будет находиться и чем заниматься, – пообещала она, хотя его тетя, похоже, переживала за него совсем не так, как она. Шарлин хорошо знала его, понимала, как сильно его тянет на волю, как он склонен к бегству.
Размышляя об этом, Джинни готовила завтрак на двоих. Ей хотелось рассказать Блу о беседе с его теткой, но она не осмелилась. Не хватало, чтобы он заподозрил, что они строят заговоры у него за спиной.
– Как насчет того, чтобы заглянуть сегодня в детские приюты? – после завтрака предложила Джинни. Его взгляд сразу похолодел, даже окаменел.
– Лучше я еще на тебя поишачу, денег заколочу, – упрямо буркнул Блу. Он не желал примиряться с ее скорым отъездом, Джинни видела, как его печалит сама эта мысль. Но от этого ее решимость найти для него безопасное убежище и вернуть его в школу не стала слабее. Это было единственное, о чем Джинни сейчас могла думать.
Ничего ему не сказав, она купила папки, тетрадки, ручки, карандаши, калькулятор и прочую всячину для школы, сложила все это в пакет и оставила в стенном шкафу.
Новый год они встретили за телевизором, наблюдая, как на заполненную толпой Таймс-сквер традиционно опускается по флагштоку «шар времени». Блу был в восторге, Джинни тоже, с ним за компанию.
Наступил понедельник, и она отправилась вместе с Блу в школу, которую они вдвоем присмотрели раньше, там явились к заместителю директора, чтобы записать парнишку в класс. Джинни назвала свой адрес, не уточнив, что он временный: она хотела создать у Блу уверенность, иначе он не провел бы в школе и дня. На вопрос, где он учился раньше, Блу ответил, что раньше жил у тетки, там и посещал школу. В школе были привычны к частым переездам учеников, и больше вопросов на эту тему не последовало.
– Вы его законная опекунша? – спросил Джинни заместитель директора. Она ответила не сразу.
– Вообще-то нет. Официально опекуншей остается его тетя, только он у нее не живет.
– Тогда потребуется ее подпись на бланках. – Заместитель директора подал ей бумаги. – Пусть подпишет, тогда мы зачислим его в восьмой класс. Раз он не учился с сентября, ему придется поднажать, чтобы нагнать остальных.
Блу нахохлился. Через несколько минут они вышли на улицу. Он с отчаянием посмотрел на Джинни.
– Это обязательно?
– Обязательно. Но первым делом нам нужна подпись твоей тети. Можно ей позвонить?
Он долго колебался, потом кивнул.
– Звони. Ей все равно, учусь я или нет.
– Уверена, что это не так, – твердо возразила Джинни. Она знала, что он прав, но не могла признать это вслух, потому что он не знал о ее разговоре с Шарлин. – А главное, есть я, и мне не все равно. Тебе некуда деваться, Блу. Или ты хочешь всю жизнь работать на подхвате, за гроши? Кто возьмет тебя на приличную работу, если ты даже восьмой класс не удосужишься окончить?
Блу знал, что она права, как ни тошно ему было все это слышать. Вечером они позвонили его тетке. Та с легкостью согласилась подписать необходимые бумаги, но еще раз предупредила Джинни, что Блу все равно бросит учебу. Джинни нужно было поторопиться отвезти бумаги ей в больницу, пока она не передумала. Смена Шарлин начиналась в 11. Уходя, она позвала Блу с собой, но тот, не вставая с дивана, помотал головой.
– Лучше я здесь подожду, – пробурчал он. У него не осталось никаких значимых для него связей с людьми. Его швырнули в море, и он научился сам держаться на воде. Джинни не хотела, чтобы он пошел ко дну. Они едва знали друг друга, тем не менее она дала себе слово, что поможет ему, и не желала его нарушать. Эта цепкость была залогом ее успеха в работе. Джинни никогда не сдавалась, старалась никого не подводить, трудилась не покладая рук, пока не добивалась результата. Ее девизом было «Нет ничего невозможного» – эти слова она уже не раз повторяла Блу. У нее сердце разрывалось от его одиночества и неприкаянности. Даже с теткой увидеться не хочет! Джинни подозревала, что последняя сцена с Гарольдом оставила на его душе глубокий рубец: похоже, там все вышло еще хуже, чем рассказала Шарлин, раз Блу теперь отвергал возможность с ней встретиться.
Встреча Джинни с Шарлин в больнице «Маунт Синай» произошла в назначенное время. На женщине был комбинезон младшей медсестры. Она оказалась симпатичной темнокожей примерно одного возраста с Джинни – лет тридцати пяти. В разговоре она обмолвилась, что отец Блу был белым, это от него мальчик унаследовал глаза невероятной синевы. Стало понятно, откуда у него такой цвет кожи – кофе с щедрой долей молока. Женщины согласились, что паренек красавчик.