— С дактилоскопией покончено. Теперь, товарищ Агафонов, необходимо подвергнуть труп судебно-медицинской экспертизе, — сказал Окунев.
— Это мы сделаем… Кстати, у нас в Синеводске сейчас отдыхает крупный специалист из Москвы.
Вечером в своей комнате на даче «Синие скалы» за письменным столом сидел Окунев. Напротив него — Зимин и Грачев. Окунев только что возвратился от капитана Агафонова с протоколом судебно-медицинской экспертизы трупа.
— Вот это орешек, о который можно сломать зубы! — закончив чтение протокола, сказал Окунев, окидывая взглядом своих помощников. — Тот, кого мы считали
виновным в исчезновении профессора Антонова, сам зверски убит. Сравнение дактилоскопических отпечатков трупа с отпечатками пальцев Лагунина на стакане от кофе — тождественны… Сначала, до судебно-медицинской экспертизы, я думал, что Лагунин погиб после похищения Антонова. Я считал, что это ему была плата от неблагодарных хозяев, с которыми он в чем-нибудь не поладил. Думал, что это маневр с целью замести следы и поиски профессора привести в тупик, так как обезглавленный труп нами мог быть принят за труп Антонова… Но протокол судебно-медицинской экспертизы опровергает все эти предположения… Оказывается, что Лагунин погиб двое суток назад от удушья и препарирован мертвым, а с момента исчезновения профессора Антонова прошли только одни сутки.
— Но кто же мог похитить профессора и убить Лагунина? — с оживлением спросил Зимин.
— Вот это и остается для нас загадкой… Не исключено, что у Лучинского и Лагунина были конкуренты из разведки другого государства… Ведь работами профессора интересуются не только хозяева Лагунина.
ТАИНСТВЕННЫЕ ГОСТИ
Несмотря на подавленное настроение всех участников экспедиции, в связи с исчезновением профессора, Остапенко и Кравцов не прекращали начатое Антоновым исследование метеорита. На другой день должен был прибыть пароход «Водолаз» с эпроновцами, вызванный Лукичом из Новороссийска. Остапенко решил перед началом подводных работ еще раз уточнить местонахождение метеорита, зная его способность перемещаться.
Галя, тяжело пережив утрату отца, заявила Остапенко о своем желании продолжать участвовать в работах экспедиции.
После обеда катера, оборудованные, для поисков метеорита, вышли в море.
Гале была поручена работа и пеленгатором, и, несмотря на возражение Остапенко, она настояла, чтобы ее катер вел Лукич. Зная сердечное отношение профессора к Лукичу, Галя питала уважение к этому человеку.
Долго катера бороздили море. Запас горючего подходил к концу.
— Галя!.. Кравцов!.. Как результаты? — спросил Остапенко в микрофон… — Возвращайтесь домой. Сегодня поиски продолжать бесполезно, — заключил он, получив отрицательный ответ с обоих катеров.
— И мы домой? — спросил Окунев, сидевший за штурвалом катера.
— Да, и мы… Шесть часов ушло и без толку… — ответил Остапенко, посмотрев на часы.
— Вы совсем решили прекратить поиски, Андрей Максимович?
— Нет, метеорит должен быть найден! Я уверен в этом. Вы ведь знаете, что он перемещается, и, если в его движении есть закономерность, он мог отойти от прежнего места на 18–20 километров… Завтра с утра мы возобновим поиски.
Солнце уже скрылось за горизонтом, и над золотым заревом заката серебряной точкой засверкала Венера.
Все уже вернулись с моря, а Лукича и Гали не было. Остапенко, ожидавший Галю у берега, был сильно взволнован.
— Сергей Васильевич, вы знаете, я давно не доверяю этому Лукичу, — сказал он Кравцову, сидевшему на корме катера. — Он себя ведет подозрительно… Слишком интересуется тем, чем ему не следует интересоваться… Вспомните его замечания, когда мы в первый раз обнаружили метеорит. Тогда он оказался знатоком лоции в районе падения метеорита… Осведомлен в вопросах радиоактивного излучения… Спрашивается, это ли должно интересовать администратора?.. Из разговора со Снеговой я узнал, что Лукич стал управляющим дачи буквально перед приездом сюда экспедиции… Ночью его почти никогда нельзя застать дома — то он бродит по берегу, то вообще исчезает неизвестно куда… Я удивляюсь, почему на него не обратят внимания. Ведь, наверное, иностранные разведки интересуются нашими работами? А почему не предположить, что Лукич как раз и является агентом одной из них?.. Удивляюсь, какая беспечность!
— А зачем же вы Галину Михайловну отпустили с ним!
— Да, я виноват… Но она сама настояла на этом.
— Но, может быть, у них вышло горючее, и они идут под парусом?
— Гадать нельзя! Надо сейчас же организовать розыск!
Поиски Гали и Лукича в море, в районе работы экспедиции, не дали никаких результатов. Остапенко и Кравцов решили осмотреть берег и в девяти километрах западнее дачи «Синие скалы» нашли их катер. В нем никого не было. Пеленгатор был снят, а радиостанция оставлена на месте.
— Сергей Васильевич, у вас есть оружие? — спросил Остапенко.
— Есть охотничий нож, — ответил Кравцов.
— У меня револьвер… Вам придется охранять катера, а я осмотрю берег.
Проверив, заряжен ли револьвер и захватив электрофонарь, Остапенко скрылся в темноте.
— Неужели, Лукич, нам ни с чем возвращаться домой? — спросила Галя, перенося взгляд с приборного щитка пеленгатора на широкоплечую фигуру, сидевшую за штурвалом катера.
— Да, конечно… Раз команда подана, значит надо выполнять!
— Я уверена, что, если бы папа был с нами, он принял бы другое решение… Почему Андрей думает, что метеорит обязательно должен переместиться в море? Разве он не мог настолько приблизиться к берегу, что вышел из зоны действия наших пеленгаторов? О его свойствах нам пока еще очень мало известно… Что если мы на обратном пути проверим прибрежную зону?.. Ведь это займет немного времени, и мы поспеем к ужину.
— Давайте попытаем счастье, — сказал Лукич. — Правда, у нас может не хватить горючего, но это не опасно — дотянем на парусе, кстати, и ветерок попутный… А в крайнем случае оставим катер, возьмем пеленгатор и дойдем пешком.
Круто развернув катер, Лукич повел его к смутно различимому на горизонте берегу. Несколько остановок двигателя для работы с пеленгатором не дали результата… Наконец, катер приблизился к берегу.
— Вот и Зеленая коса, — сказал Лукич. — До нашей дачи, напрямую, не более десяти километров, а горючее уже на исходе…
Как бы в подтверждение его слов турбина, сделав несколько выхлопов, заглохла.
— Ну, вот и все… Теперь придется делать выбор: или на парусе обогнуть косу и проплыть двенадцать километров, или девять километров пройти пешком?
Последние слова не дошли до сознания Гали. Ее взгляд был прикован к приборному щитку. Стрелка чувствительного рентгенометра показывала, что пеленгатор попал в зону радиации. Запеленговав источник радиации и нанеся его на карту, Галя воскликнула от удивления.
— Лукич, я обнаружила метеорит… И знаете где?.. На суше!
— Быть этого не может… Наверное, это чемодан с «байкалием», который стоит у нас на даче?
— Но ведь вы сказали, что до дачи десять километров, а на «байкалий» пеленгатор реагирует только в радиусе до трех километров.
— Так что же это тогда?
— Возможно, новые залежи радиоактивных веществ?.. В самом деле, не мог же метеорит, оставить морское дно, переползти через такую высокую горную складку? — сказала Галя, показывая рукой на горы, покрытые лесом.
— Давайте проверим, чтобы не гадать? — предложил Лукич.