— Ну-ну! — восклицает он. — Это что, все, что вы привезли из Парижа? Слезы?
Вынув из кармана носовой платок, он приподнимает подбородок молодой женщины и осторожно промокает ей глаза.
— Не обижайтесь, если я окажусь неловким, — шутит он. — При моей профессии я плохо управляюсь с платочками. Ну вот! Теперь лучше? Надеюсь, он вас не ударил?
— Да что вы! Шарль не способен на такое!
— Ну, а что дальше? Забыть о Париже? Конец последним надеждам? Мне очень жаль вас! Хотя, признаюсь, я доволен. Если бы вы уехали, то все равно не нашли бы там счастья. Вы же местная! Да-да, не спорьте. Не забывайте, что я тоже начинал в Париже, регулировщиком в двадцатом округе. А выдержал только год и попросил перевести меня сюда. Сил не было. Ну, а вы…
— Я бы уехала куда угодно, только бы жить, как все. А сидеть здесь все время одной и считать… Он ведь старается, я знаю…
Собеседник с насмешкой перебивает, подражая ее интонациям:
— …но с его образованием можно бы найти занятие и получше… Все правильно, — продолжает он, — вот только в наши дни образование — это скорее препятствие. Если бы вы знали, сколько проходит через полицию вот таких сорвавшихся парней с дипломами… Они считают, что умеют все. И начинают, как правило, с подложных чеков.
Такое заявление не может не возмутить ее.
— Только не Шарль!
— Да я и не имею в виду вашего мужа… Так, вообще…
Он машинально берет с кровати книгу, смотрит на нее с презрением, бросает обратно.
— Пойдемте-ка выпьем кофе, — приглашает он Ивонну.
— Мне очень жаль, но мсье нет дома, — говорит лакей в полосатом жилете.
И захлопывает дверь. Шарль понуро спускается по вычурной парадной лестнице. Он прекрасно знает, что «мсье» дома. Может, нужно было прежде позвонить и предупредить о приходе. Но так унизительно выслушивать высокомерный ответ: «Не интересует!» Легче разговаривать с клиентом с глазу на глаз. К сожалению, приходится обращаться чаще всего к тем клиентам, с которыми нелегко встретиться. Между ними как будто стена, которую не преодолеть. А горничной, водителю, консьержу или секретарю доставляет истинное удовольствие спровадить его вон. Это своего рода утверждение себя.
На сей раз слуга отсутствует, а хозяин, еще не успевший снять пижаму, просто излучает радушие. Лет пятидесяти, толстый и лысый, он говорит с сильным немецким акцентом и приглашает Шарля в гостиную.
Тот открывает портфель, достает красивые гравюры, рекламные проспекты. Человек смотрит на него, покачивая головой.
— Маленький женщина? — спрашивает он. — Нет маленький женщина?
Шарль не занимается такими вещами, и человек громко смеется. Брюхо его сотрясается, когда он выпроваживает Шарля.
— Нет маленький женщин, жаль!
Наступила ночь. Шарль сидит в прилично дорогом баре. Он уже много выпил и взгляд его «плывет». Бар переполнен. Обрывки чужих разговоров обволакивают Шарля.
«…Единственный шанс, — доносится слева, — новенький крискрафт… Двенадцать миллионов… Естественно, я клюнул. Ты бы видел выражение лица Флоранс!..»
«…Считай, повезло, — слышно справа, — восемьдесят квадратных метров… Вид на море… Восхитительно. Ведь есть же везунчики, клянусь Богом! Он половину заплатил наличными. Если будет перепродавать, уверен, сможет наварить миллиона три-четыре…»
Шарль погружается в сладостные мечты. Он достает зажигалку, прикуривает последнюю сигарету и расплачивается. Голова его гудит. Он направляется к выходу и не слышит, как в общем шуме гаснут слова бармена:
— Мсье… мсье… ваша зажигалка.
Ночной воздух не приводит Шарля в себя, даже напротив. Впрочем, состояние легкого кайфа даже нравится ему. Жизнь кажется прекрасной! Он ведет свою старенькую машину, как «итальянец». И впервые за все годы ненавидит не себя, а окружающий мир.
Дорога идет вдоль берега моря. Он уже плохо соображает, где находится. Какие-то огни, незнакомые кафе, магазины, полные дорогих товаров… А вот огни казино.
Шарль тормозит. Глупо, но почему бы и нет?.. Отыскав свободное место, он ставит машину, выходит, даже не заперев автомобиль. И в самом деле — не всегда же ему проигрывать!.. Челюсти его крепко сжаты. Посмотрим. Ему всегда говорили, что в рулетку…
А, была не была! В рулетку так в рулетку! Он уже совсем не стеснительный и далеко не юнец. Купив жетоны, он оглядывает игроков. Наконец решается.
И, естественно, ставит на число 13.
В тени припаркованных машин беззвучно движется чей-то силуэт. Человек пытается открыть машину. Но все они заперты. Кроме одной. Машина Шарля. Человек садится в нее, заводит, медленно отъезжает и увеличивает скорость.
Проехав километров десять, человек останавливается в начале безлюдной улицы, застроенной богатыми домами, и тихо подкрадывается к вилле с закрытыми ставнями. С помощью отмычки он бесшумно проникает внутрь.
А в это время в казино происходит чудо: Шарль выигрывает. Крупье пододвигает к нему жетоны и пластинки. К Шарлю пришла удача — такая, которая случается в казино всего один раз в несколько лет. В эйфории от выпитого, Шарль как будто заранее знает выигрышный номер. Он играет, как дирижер хорошего оркестра. И случай помогает ему. Он забыл обо всем на свете — где он, что делает, как его зовут. Это его месть. И горка фишек перед ним продолжает расти.
Тем временем человек украдкой, как и вошел, покидает виллу. Забравшись в «пежо», он возвращается на стоянку перед казино, ставит машину на прежнее место.
И неторопливо удаляется.
Шарль в конце концов приходит в себя — проиграв впервые за весь вечер. С изумлением он подсчитывает свой выигрыш. Тело у него затекло, руки-ноги ломит, так что встает он с трудом. Шарль медленно приходит в себя. Внимание! Он знает, когда нужно остановиться. Это, увы, он знал всегда!
Ему выдают деньги — пачки, еще пачки… От неожиданной удачи хочется плакать. Кое-как ему удается распихать деньги по карманам, которые оттопыриваются от такого количества банкнот, готовые попросту лопнуть. Шарль осторожно, как будто в чужой одежде, идет к выходу.
На стоянке он садится в свою машину и какое-то время сидит, положив голову на руль. Необъяснимое чувство — он богат! — переполняет его. Он медленно трогается с места, думая только о том, чтобы не попасть в аварию. Его обгоняет какой-то кабриолет, набитый хохочущими девицами, призывно машущими ему руками. Он тоже смеется. Еще бы! Ведь с этой минуты и он принадлежит к тому миру «золотой» молодежи, которая проводит свое время на танцплощадках и пляжах. Когда он выходит из машины у своего гаража, это уже совсем другой человек.
Ивонна спит. Шарль запирается на кухне, выкладывает пачки денег на клеенку кухонного стола. И начинает считать, беззвучно шевеля губами. В этот момент он похож на святошу, читающего молитву.
Утром он поднимается первым. Ивонна приоткрывает один глаз, услышав, как Шарль что-то напевает.
— Что это с тобой?
— А что? И спеть уже нельзя?
— Подойди сюда… Посмотри на меня…
— Сейчас я тебе все объясню… Вчера я напал на одного библиофила — настоящего, «задвинутого». И здорово «выпотрошил» его — продал целую кучу книг. И это еще не все. У старика есть друзья, и я должен встретиться с ними сегодня в «Тампико».
Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Шарль все такой же, как пять лет назад. Она помнит их помолвку. У него тогда, как и сейчас, было это детское выражение лица, такое же чистое и гладкое. Как она верила в него в то время!
— Ты не будешь завтракать?
— Нет времени, встреча назначена на десять. Если тебе нужна машина, то возьми, пожалуйста, мне она сегодня не понадобится.
Он быстро целует ее и убегает. Ивонна остается одна в глубокой задумчивости. Она так погружена в себя, что, когда спускается вниз, чтобы пойти на рынок, даже не слышит приветствия хозяйки.
— Воображала, — ворчит та. — Денег нет, а все задается!
А к Ивонне всего лишь возвращается надежда.
Она садится за руль, ставит рядом с собой небольшую корзину.
И замечает в углу сиденья какой-то странный предмет. Она берет его в руки и ничего не может понять. Тяжелый. Похож на резиновую трубку. Есть и ручка. Дубинка?.. В любом случае выпасть она могла только из кармана Шарля.