Она так близко от него, что ему стоит лишь нагнуться, чтобы поцеловать ее, но она тут же отодвигается. И пускается в откровения. Жак был отвратительной личностью, с невыносимыми привычками, жестоким. Он пользовался людьми, как подопытным материалом.
— Не раз я мечтала, чтобы он умер, — шепотом заканчивает Николь.
Патрик чувствует, что, если он обвинит себя, она упадет в его объятия. Но он не решается.
— Да, — просто говорит он, — я не сожалею о случившемся.
Она отходит. Разочарованная.
На следующий день Патрик снова возвращается в Пей. Николь нет дома. Но Мария, старая служанка, здесь. Сначала она ведет себя очень сдержанно, но Патрик умело задает вопросы, и постепенно служанка открывает ему свою душу. Она пересказывает ужасные сцены, свидетельницей которых ей приходилось бывать. «Бедная мадам! Удивляюсь, откуда у нее брались силы оставаться с ним? Бывали вечера, когда мсье внушал мне самый настоящий страх…»
Приход Николь прерывает рассказ Марии.
По выражению лица Патрика молодая женщина сразу понимает, что он устроил Марии допрос.
— Она вам все рассказала, да? Не спорьте, к тому же я бы хотела, чтобы вы узнали обо всем.
Николь снова начинает рассказывать. Как любая женщина, едва начав рассказывать о своей жизни, она уже не может остановиться. И Патрик очень скоро убеждается, что служанка не преувеличивала. Жак Ереван был настоящим чудовищем.
— Если бы все повторилось! — восклицает он.
Но тотчас спохватывается:
— К сожалению, я не убивал его!
Тогда Николь выдвигает ящик стола, достает пистолет и протягивает его Патрику.
— Я сама уж было решилась, — признается она. — И если бы вы не опередили меня, я…
Патрик протестующе поднимает руки.
— Знаю, знаю, — обрывает она. — Вы ничего не сделали. Но я была к этому готова. Потому что порой наступает минута, когда смирение превращается в рабство.
— И вы бы выстрелили?
— Не раздумывая. Мне надоело быть козлом отпущения. Ему нравилось мучить меня, чтобы я отвечала ему именно теми словами, которые были нужны для очередного романа. Таким он, правда, был со всеми.
— Но не со мной!
На этот раз смех Николь звучит оскорбительно.
— С вами еще хлеще. Если бы вы только его слышали… Но к чему вас расстраивать?
Патрик настаивает. Наконец Николь пересказывает ему все, что Жак говорил о нем: «жалкий тип», «ничтожество, которое просто нельзя не шпынять»…
— Да! Мне бы следовало его убить, — бормочет Патрик.
— Ну вот, вы же видите.
Она ждет. Ему так хочется сказать ей, что он сделал это только ради нее. Хочется прижать ее к себе. Она, вероятно, была бы не против. Но нет! Патрик не способен хвалиться поступком, которого не совершал. Он молчит.
В Монако, в садах Сен-Мартен, где Патрик прогуливается в грустном одиночестве, он встречает журналистку Мириам, прежнюю подругу Николь по пансиону. Разговор, естественно, сразу переходит на Бреванов. Мириам, которая и не подозревает о чувствах Патрика, долго говорит о Николь как о большой романтичной идеалистке. Совсем о другой девушке. Смеясь, она с иронией вспоминает пылкие речи Николь.
— Должно быть, она ужасно изменилась, если вышла замуж за Еревана, — заключает она.
Патрик не отвечает. Он-то знает, что Николь не изменилась.
Патрик возвращается в Пей повидать Николь. И сразу чувствует, что атмосфера изменилась. Молодая женщина как бы отдалилась от него. Все фотографии Жака вернулись на свои места. Николь сообщает ему, что возвращается в Париж. Полная катастрофа.
— Но я оставлю вам ключи, — говорит она. — Будете приходить, когда захотите. Можете даже жить здесь.
— Николь!
Конечно же он разочаровал ее своими увертками. Она-то вообразила себе, что он действовал из любви к ней. А он убедил ее, что был всего лишь жалким типом, ничтожеством, неспособным на страсть… Все потеряно!
— Я вам не нужна, — заканчивает она. — Я здесь лишняя. Лучше я оставлю вас с вашим другом.
— Моим другом, — с горечью говорит Патрик. — Это правда. Он был моим другом. «Но я убил его».
Николь внимательно смотрит на него.
— Ну наконец-то! Много же вам понадобилось времени!
Она проворно открывает ящик стола, хватает револьвер и нацеливает его на Патрика.
— Ни с места… Я знала, что мне вы скажете правду.
Она набирает номер телефона.
— Алло… Я бы хотела поговорить с комиссаром. Алло? Это мадам Ереван. Скорее приезжайте. Здесь Патрик Мэнье. Он только что сознался, что убил моего мужа. Что? О, он может сколько угодно отпираться. — Она слегка поворачивает голову к двери. — У меня есть свидетель. Да, моя старая служанка, которую я подучила. Она все подслушала.
Глаза Николь наполняются слезами, когда она смотрит на портрет Жака.
— На сей раз, — говорит она, — ему от нас не уйти!
Опасный муж
Монте-Карло
Выходя из гаража, Антуан заметил конверт, обычный желтый конверт, на котором черными буквами напечатано название магазина: «Маккелли». Антуан поднимает его, смотрит по сторонам — парк перед казино безлюден. Он вскрывает конверт, находит в нем фотографии и проявленную пленку. На первой фотографии изображена девушка. Антуан ослеплен. Она полностью соответствует описанию, которое обычно можно встретить в «черных» романах: «…от ее красоты перехватило дыхание… округлости в нужных местах… божественная красавица…» На другой фотографии она в бикини лежит на животе и тщетно пытается прикрыть руками грудь. Антуан медленно идет по дорожке. Он опасается, что за ним следят, как будто он что-то украл. Так, третья фотография. Снова она же, но на сей раз в костюме амазонки, держит за повод лошадь. Везет же некоторым лошадям! На четвертой она берет барьер, безупречный стиль, колени возле шеи, голова прижата к голове животного. Ну, а пятая — этого стоило ожидать. Молодая красавица за рулем «форда-мустанга». Должно быть, она тоже участвует в ралли. Но тогда… Это хороший предлог для встречи. Антуан читает адрес магазина. Он в двух шагах отсюда. Через фотографа будет несложно узнать адрес девушки. Она наверняка еще в Монте-Карло — скорее всего, конверт потерян совсем недавно. Но есть еще последняя, шестая фотография. Антуан еле сдерживает проклятие. На ней здоровенный детина устрашающего вида. Оба будто изучают друг друга. Муж? Любовник? Уж точно не брат. Он — жгучий брюнет, а она — яркая блондинка. Примерно одного роста с Антуаном. Такого же спортивного вида, такого же телосложения. «Если он производит на нее впечатление, — говорит себе Антуан, — то почему бы и мне не попробовать?» Он достает из кармана монетку, подбрасывает ее, ловит и смотрит на тыльную сторону ладони левой руки. Орел. Он выиграл. Теперь дело за нами, красавица!
«Маккелли» — элитный магазин. Повсюду дорогие камеры, «Лейка», «Роллейфлекс», увеличенные фотографии, изображающие богатство, мощь, известность, счастье. Но на Антуана не так легко произвести впечатление.
— Простите, мадемуазель, вот конверт из вашего магазина. Не могли бы вы дать мне адрес человека, потерявшего его?
Служащая внимательно смотрит на конверт, на регистрационный номер, на фотографии.
— Где вы его нашли? — спрашивает она.
— Около казино.
— Мы сами передадим его.
— Зачем же? Я знаю эту даму. Не знаю только, где она остановилась…
Продавщица листает книгу записей, водя по ней пальцем с идеально отточенным и наманикюренным ногтем.
— Вот! Господин Патрис Майндрон, гостиница «Карлтон».
— Спасибо.
Майндрон! Нет. Это имя ему неизвестно. Ничего общего с автомобильным да и каким бы то ни было спортом вообще. 28 января в Монте-Карло, кто бы это мог быть? Не хирург. Не архитектор… Сейчас то самое время года, когда дельцы делают деньги, а не тратят их. Может быть, кино? Однако «Карлтон» не совсем подходящая для этого гостиница. Нет, не кино… Увидим!
Антуан заходит в «Карлтон». В толстом разноцветном свитере, похожем на арабский ковер, бежевых брюках и мокасинах, он вовсе не соответствует облику джентльмена. Но он молодой, со смеющимися глазами, «свой в доску», что делает его всеобщим любимцем.