— Вот и ты! Вскарабкалась, как кошка! — он сделал несколько шатких шагов и занял позицию под ней, подняв пистолет обеими руками, тщательно прицеливаясь.
Он, похоже, все же был отравлен, но не достаточно сильно, чтобы умереть.
Марго сильно оттолкнулась обеими ногами, выбивая череп из его колыбели. Тот качнулся, и на секунду замер у края, а затем опрокинулся и полетел вниз, по пути разбивая грудную клетку трицератопса. Марго уловила мимолетный взгляд Слейда, застывшего, подобно оленю в свете фар автомобиля, когда он смотрел на огромную массу окаменевших костей, летящих на него. Через секунду верхняя часть черепа тираннозавра приземлилась на него, первыми его настигли окаменевшие зубы. Послышался тошнотворно влажный звук удара.
Марго опасливо держалась за содрогающийся металлический каркас, в то время как еще несколько костей свалилось с конструкции, с грохотом и лязгом упав на пол. С трудом переводя дыхание, она ждала до тех пор, пока конструкция не перестала шататься так интенсивно. С бесконечной осторожностью на дрожащих руках и ногах, она спустилась вниз.
Слейд лежал на полу, с раскинутыми в стороны руками и широко открытыми глазами, фактически насаженный на верхнюю часть черепа Ти-Рэкса. Зрелище было поистине жутким. Марго попятилась назад, подальше от побоища. Как только она отошла, то вспомнила о своей сумке, которую прижимала к себе инстинктивно и не выпускала из рук во время всего этого тяжелого испытания. Теперь она расстегнула ее и заглянула внутрь. Стеклянные пластины, удерживающие образцы растений были разрушены.
Она уставилась на многочисленные сухие растительные остатки, смешанные с битым стеклом на дне сумки.
«Господи, будет ли этого достаточно?»
Затем Марго услышала резкий голос и обернулась. Лейтенант д’Агоста стоял в дверях с двумя охранниками за его спиной, глядя на место побоища.
— Марго? — спросил он. — Какого черта?
— Слава богу, вы здесь, — ответила она задыхаясь.
Он продолжал рассматривать обстановку, его глаза перемещались от нее к телу на полу и обратно.
— Слейд, — сказал он. И это прозвучало, как утверждение, а не как вопрос.
— Да. Он пытался убить меня.
— Сукин сын.
— Он сказал что-то о том, что получил более выгодное предложение. Что, черт возьми, происходит?
Д'Агоста угрюмо кивнул.
— Он работал на Барбо. Слейд подслушал наш разговор в моем кабинете сегодня днем, — он осмотрелся. — Где Констанс?
Марго взглянула на него.
— Не здесь, — она замешкалась. — Она пошла в Бруклинский Ботанический сад.
— Что? Я думал, она с вами!
— Нет, нет. Она отправилась туда, чтобы достать редкое растение,— Марго прервалась, потому что д’Агоста уже говорил по своей полицейской рации, вызывая дополнительные отряды полиции и парамедиков в Ботанический сад.
Он повернулся к ней спиной.
— Пошли, мы должны поспешить. Несите свою сумку. Я только надеюсь, черт возьми, что мы еще не слишком опоздали.
72
Констанс бросилась к дальней стене Пальмовой оранжереи, а двое мужчин кинулись за ней в погоню. Позади она услышала, как Барбо выкрикивает приказы. По-видимому, он направлял других людей, чтобы окружить ее и убедиться, что она не сбежит на улицы Бруклина.
Но у Констанс не было намерений сбегать отсюда.
Она мчалась к самому первому отверстию, вырезанному ею в стекле в конце зала. Добравшись до него, она выпрыгнула наружу, и кустарник задержал ее стремительное падение. Она перекатилась один раз, сразу же вскочила и побежала дальше. За своей спиной она услышала, как треснула разбивающаяся панель, и оглянулась, чтобы увидеть, как две темные фигуры мчатся в сторону входа в Пальмовую оранжерею. Они разделились, пытаясь обойти Констанс, в то время как третья фигура пролезала в отверстие, через которое она только что вышла.
Перед ней раскинулся Бассейн лилий, мирно мерцающий в лунном свете. Добежав до него, Констанс резко вильнула влево и пробежала вдоль контура воды, направляясь подальше от выхода из сада — в направлении, противоположном тому, где ее ожидали преследователи. Это заставит их приостановиться, найти ее след, а потом снова отправиться за ней, а ей это даст еще несколько драгоценных секунд форы.
Обогнув купол консерватории Штейнхардта, Констанс направилась обратно к Водному дому. Она не пыталась скрыть свои движения — первостепенное значение сейчас имела скорость. Трое наемников заметили ее и начали стремительно приближаться, собираясь заманить ее в ловушку Водного дома.
Констанс побежала вдоль стены из стекла, а затем проскользнула обратно внутрь через второе отверстие, которое она сделала, вступая в удушающе пахучий цветочный сад орхидей. Она пробежала сквозь листву, перешагнула через три мертвых тела, оббежала главный бассейн и вышла через двойные стеклянные двери в вестибюль. Там она остановилась лишь для того, чтобы забрать сумку, которую спрятала под лавочкой перед тем, как отправиться в Тропический павильон. Это была самая крупная теплица в саду: огромное пространство с парящим, шестиэтажным стеклянным куполом и с заключенными в нем густыми влажными джунглями.
Вскинув сумку на плечо, она подбежала к одному из гигантских тропических деревьев в центре павильона, схватилась за его нижние ветки и начала подниматься вверх, шаг за шагом. Как только она взобралась достаточно высоко, то услышала, что вошли ее преследователи.
Она распласталась на верхней ветке, открыла сумку и извлекла небольшой химический саквояж, лежавший внутри. Тихо, почти беззвучно она открыла его. Внутри находились четыре маленькие колбы с трифлатной кислотой — кислотой, которую она извлекла ранее тем же вечером из тайника Еноха Ленга в подвале особняка на Риверсайд-Драйв. Каждая колба размещалась в поролоновой защитной упаковке, которую она подогнала по размеру. Сейчас Констанс извлекла одну из этих колб и аккуратно вынула ее притертую пробку. Она была осторожна, удерживая сосуд подальше от себя — даже пары кислоты были смертельно опасны.
Со своей позиции она могла расслышать бормотание голосов, треск раций и то, как мужчины, перебегая лучами своих фонарей от места к месту, рассредоточились по павильону. Лучи начали продвигаться вглубь леса, и тут раздался голос:
— Мы знаем, что ты здесь. Сейчас же выходи.
Тишина.
— Мы убьем твоего дружка Пендергаста, если ты не покажешься.
Констанс осторожно выглянула за край тяжелой ветки, на которой распласталась. Она находилась приблизительно в тридцати футах над землей, а дерево возвышалось еще, как минимум на тридцать футов над ее головой.
— Если ты не выйдешь, — снова донесся голос, — мы начнем стрелять.
— Вы же знаете, что Барбо хочет заполучить меня живой, — крикнула она.
Обнаружив ее по голосу, лучи сразу же переместились на ее дерево, прощупывая и так, и этак. Трое мужчин двинулись через густой подлесок, уверенно окружая ее убежище.
Пришло время выказать свое присутствие. Она высунула голову и посмотрела на них с бесстрастным выражением лица.
— Вон она!
Она нырнула обратно.
— Спускайся сейчас же!
Констанс не ответила.
— Если мы будем вынуждены подняться и снять тебя, это разозлит нас. Поверь, тебе не хочется видеть нас в гневе.
— Убирайся в ад! — выкрикнула она в ответ.
Мужчины тихо посовещались.
— Ладно, Рапунцель, мы уже идем.
Один ухватился за нижнюю ветку и начал карабкаться вверх, в то время как другой направлял луч фонаря, чтобы осветить ему подъем.
Констанс выглянула из-за края ветки. Мужчина быстро поднимался, его лицо было обращено вверх — хмурое и злое. Это оказался татуированный, который ударил Пендергаста.
Хорошо.
Она подождала, пока он окажется меньше, чем в десяти футах ниже ее. Расположив колбу над поднимающимся мужчиной, она быстро прицелилась и вылила точную струю трифлатной кислоты. Поток попал татуированному прямо в левый глаз. Она с интересом наблюдала, как суперкислота попала на него и в процессе — подобно кипятку, вылитому на сухой лед — испустила огромное шипящее облако пара. Человек издал вопль, задыхавшись от кашля, и мгновенно исчез из виду в растущем облаке пара. Мгновение спустя она услышала, как его тело пролетело сквозь ветки и упало на землю, откуда последовали удивленные возгласы его товарищей.
Еще раз выглянув за край, она увидела татуированного лежащим на спине в зарослях раздавленной растительности, его тело исполняло сумасшедший горизонтальный танец. Он корчился и бился в конвульсиях, дергался, судорожно сжимая и разрывая случайно попавшиеся под руку листья и цветы. И вдруг все его тело напряглось, выгнувшись, словно натянутый лук — так сильно, что лишь затылком и пятками касалось земли. Он замер на мгновение в этом замороженном положении. Констанс показалось, что она даже услышала треск позвонков, прежде чем тело рухнуло на ложе из спутанной растительности, и его мозги выскользнули из дымящейся дыры в голове, чтобы растечься засаленной серой лужей.
На двух других преследователей был произведен неизгладимый эффект. Как догадывалась Констанс, они были профессиональными военными, которым довелось поведать немало смертей. Как и большинство мужчин, по меркам Констанс, они были тупыми, но это не отменяло их высокой квалификации в военном деле. Тем не менее, ничего подобного они никогда не видели. Это была не партизанская война, не спецоперация и даже не военная доктрина «Шок и Трепет»[157] — это было нечто, полностью выходящее за рамки их подготовки. Они стояли, застыв, словно истуканы, с фонариками, наведенными на мертвого товарища. Похоже, они понятия не имели, как реагировать на это зрелище.
157
В военной доктрине США «Шок и трепет: быстрое достижение господства», опубликованной в 1996 году и ставшей основой разработки плана нападения в 2003 году на Ирак, говорится, что нападающие должны «контролировать окружение и парализовать противника или настолько перегрузить его восприятие и способность понимать происходящее, что враг окажется не в состоянии сопротивляться».