Констанс подошла к шкафу.
— Которое из них принадлежало Хэлен? — спросила она.
Пендергаст полез в карман и снова достал брелок со связкой ключей. Он открыл шкаф и бережно извлек двустволку с боковыми пластинами, украшенными замысловатой гравировкой и инкрустированными драгоценными металлами.
— Кригхофф — сказал он. Агент на ружье еще несколько секунд, и его взгляд постепенно становился все более далеким. Затем он сделал глубокий вдох. — Это был мой свадебный подарок ей.
Он протянул винтовку Констанс.
— Я бы не хотела это трогать, если ты не против, — сказала она.
Пендергаст вернул оружие на место и запер шкаф.
— Это прошлое, и я расстаюсь с этой винтовкой и всем, что с ней связано, — сказал он тихо, как будто только для себя.
Они заняли места за центральным столом в гостиной.
— Так ты действительно продаешь все это — заключила Констанс.
— Все, что прямо или косвенно, приобретено на деньги от эликсира Иезекииля.
— Ты же не хочешь сказать, что веришь в правоту Барбо?
Пендергаст помедлил, прежде чем ответить.
— До моей, хм, болезни, я никогда не сталкивался с вопросом о богатстве Иезекииля. Дело в правоте Барбо или нет — но мне кажется, что отказ от всех моих Луизианских владений и избавление от самих плодов работы Иезекииля является правильным решением. Все эти вещи теперь для меня подобны яду. Как ты знаешь, я вкладываю средства в новый благотворительный фонд.
— «Вита Брэвис»[158], Инк. Меткое название, я полагаю?
— Да довольно меткое, — фонд обладает самой необычной, если можно так выразиться, целью.
— И какой же?
На губах Пендергаста появился призрак улыбки.
— Мир еще увидит.
Поднявшись, они провели краткую экскурсию по второму этажу особняка, в то время как Пендергаст указывал на различные достопримечательности. Они задержались немного в комнате, которую он занимал в детстве. Затем они снова спустились на первый этаж.
— Есть еще винный погреб, — заметила Констанс. — Ты говорил мне, что он великолепен — объединение всех погребов от разных семейных ветвей после того, как те прервались. Мы осмотрим его?
Тень пробежала по лицу Пендергаста.
— Я не уверен, что вполне готов к подобному, если ты не возражаешь.
Раздался стук в дверь. Пендергаст прошел вперед и открыл ее. На пороге показалась странная фигура: низкий, гибкий мужчина, одетый в черный сюртук со скругленными фалдами, оттененный белой гвоздикой. Дорогой на вид портфель он держал в одной руке, а в другой — несмотря на ясный день — тщательно свернутый зонтик. Котелок сидел на голове под углом, который язык не поворачивался назвать щегольским. Он выглядел, как нечто среднее между Эркюлем Пуаро и Чарли Чаплином.
— Ах, мистер Пендергаст! — обратился мужчина, улыбаясь. — Вы хорошо выглядите.
— Спасибо. Пожалуйста, входите, — Пендергаст повернулся, чтобы представить его. — Констанс, это Гораций Огилби. Его фирма присматривает за юридическими интересами Пендергастов здесь, в районе Нового Орлеана. Мистер Огилби, это Констанс Грин. Моя подопечная.
— Очаровательна! — воскликнул Огилби. Он взял руку Констанс и поцеловал ее.
— Я надеюсь, что все бумаги в порядке? — спросил Пендергаст.
— Да, — адвокат подошел к ближайшему столу, открыл свой портфель и достал несколько листов. — Вот документы на перемещение фамильного кладбища.
— Благодарю вас, — отозвался Пендергаст.
— Подпишите здесь, пожалуйста, — адвокат наблюдал за тем, как Пендергаст ставит подпись. — Вы понимаете, что — хотя кладбище переносится — но, хм… требования по завещанию вашего дедушки останутся в силе.
— Я понимаю.
— Это означает, что я снова могу рассчитывать на ваше присутствие на кладбище через… — адвокат сделал небольшую паузу, подсчитывая — еще три года.
— Я с нетерпением жду этого, — Пендергаст повернулся к Констанс. — Мой дед оговорил в своем завещании, что все его выжившие наследники — сейчас, к сожалению, уменьшившиеся в численности — должны совершать паломничество к его могиле каждые пять лет под страхом того, что их трастовые фонды аннулируются.
— Он был довольно оригинальным джентльменом, — заметил Огилби, просматривая документы. — Ах, да. Сегодня необходимо уточнить еще один пункт. Это насчет той частной парковки на Дофин-Стрит, которую вы продаете.
Пендергаст вопросительно приподнял брови.