— А именно, касательно тех ограничений, которые вы добавили в договор листинга.
— А что с ними?
— Так вот... — адвокат коротко хмыкнул и замешкался. — Формулировки, которые вы внесли, скажем так, необычны. Например, эти пункты, запрещающие любые раскопки ниже уровня земли. Что автоматически исключает любое возможное строительство и значительно снизит цену, которую вы получите за недвижимость. Вы уверены, что это именно то условие, которое вы хотите оговорить?
— Я уверен.
— Тогда прекрасно. С другой стороны… — он потер свои пухлые руки, — мы и так получили довольно впечатляющую сумму — я почти что боюсь сказать вам, какую.
— Я бы и не хотел, чтобы вы называли ее мне, — Пендергаст просмотрел лист, который адвокат передал ему. — Все, вроде бы в порядке, спасибо.
— В таком случае, я вас покину. Вы удивитесь, сколько бумаг образуется при ликвидации активов в таком большом масштабе!
— Увидимся с вами позже, — сказал Пендергаст.
Они спустились с крыльца и остановились возле автомобиля адвоката. Огилби поставил портфель и зонтик на заднее сиденье, затем остановился, чтобы оглядеться.
— И каково же имя новой застройки? — спросил он.
— Поместье «Кипарисовая аллея». Шестьдесят пять мезонетов и тридцать шесть лунок для гольфа.
— Звучит ужасно. Мне интересно, что старый семейный призрак скажет об этом.
— И в самом деле, интересно, — согласился Пендергаст.
Огилби хмыкнул. Затем, открыв водительскую дверь, он оглянулся.
— Я прошу прощения. Могу я вас подвезти в город?
— Не волнуйтесь, я об этом позаботился, спасибо.
Пендергаст и Констанс наблюдали, как адвокат сел в машину, махнул рукой и уехал вниз по дороге. И только тогда Пендергаст направился вокруг дома. С его задней стороны находилась старая конюшня, выкрашенная в белый цвет, превращенная в в гараж с несколькими отсеками. В стороне стоял винтажный «Роллс-ройс Серебряный Призрак», отполированный до бриллиантового блеска, — включая и безбортовой прицеп.
Констанс посмотрела на Пендергаста, затем на «Роллс» и снова вернула взгляд.
— По большому счету, мне ведь не нужны две машины? — с легким призраком улыбки спросил он.
— Задумался о продаже, — констатировала Констанс. — Но ведь сказал обоим — и мистеру Бартлетту, и мистеру Огилби — что позаботился о нашей транспортировке обратно в Новый Орлеан. Мы ведь не собираемся отправиться туда на эвакуаторе, не правда ли?
В ответ Пендергаст шагнул к гаражу, отпер и открыл один из отсеков, и подошел к автомобилю, накрытому брезентом. Под брезентом оказался красный «Родстер» с низкой посадкой и открытым верхом. Он слабо поблескивал в тусклом интерьере.
— Хэлен купила ее перед нашей свадьбой, — пояснил Пендергаст. — «Порше 550 Спайдер» 1954 года.
Он открыл пассажирскую дверь для Констанс, а сам скользнул на сиденье водителя. Вставив ключ в зажигание, он повернул его и автомобиль взревел.
Они выехали из гаража, и Пендергаст вышел лишь для того, чтобы закрыть и запереть за собой отсек.
— Интересно… — начала Констанс.
— Что именно? — переспросил Пендергаст, когда вернулся за руль.
— Ты лишил себя всего, что было куплено на деньги Иезекииля.
— В меру своих сил, да.
— Но, очевидно, что у тебя еще многое осталось.
— Это правда. Многое из этого всего появилось независимо от моего деда, могилу которого я должен посещать каждые пять лет. Все оставшееся позволит мне сохранить квартиру в Дакоте и, в целом, продолжать жить тем же образом жизни, к которому я привык.
— Как насчет особняка на Риверсайд-Драйв?
— Я унаследовал его от моего великого дяди Антуана. Или, как ты привыкла его называть, доктора Ленга. Естественно, наряду с его обширными инвестициями.
— Естественно. И все же это все весьма любопытно.
— Интересно, Констанс, к чему ты ведешь свою мысль?
Констанс лукаво улыбнулась.
— Ты избавился от активов одного серийного убийцы — Иезекииля — оставив активы еще одного: Еноха Ленга. Разве нет?
Повисла пауза, в течение которой Пендергаст обдумывал сказанное.
— Я предпочитаю лицемерие нищете.
— Если вдуматься, то в этом есть логическое обоснование. Ленг заработал свой капитал не на убийствах. Он нажил его, спекулируя на железных дорогах, нефти и драгоценных металлах.
Пендергаст приподнял брови.
— Я этого не знал.
— Ты еще многого о нем не знаешь, Алоизий.
Они ехали в молчании под урчание двигателя. Пендергаст помедлил, а затем повернулся к ней, заговорив с некоторой долей неловкости.