Сам Пендергаст мало увлекался музыкой. Но — так как собственный вкус Констанс был, по большей части, ограничен барокко и периодами раннего классицизма — она была превосходным клавесинистом, а Пендергаст с удовольствием приобрел для нее самый подходящий инструмент. За исключением немного вычурного клавесина, комната была меблирована просто и со вкусом. Здесь наличествовало два старых кожаных кресла, у подножия которых простирался персидский ковер, а с двух сторон от них располагались две дампы от Тиффани. В одну из стен был встроен книжный шкаф, заполненный оригинальными изданиями нотных сборников композиторов XVII и XVIII веков. Противоположную стену занимали более полудюжины выцветших рукописных партитур, написанных от руки Талеманом[44], Скарлатти[45], Генделем[46] и другими.
Нередко Пендергаст проскальзывал в комнату, как беззвучный призрак, и садился в одно из кресел, пока Констанс играла. На этот раз Констанс подняла взгляд и заметила, что он стоит в дверях. Она выгнула бровь, словно спрашивая, следует ли ей прекратить играть, но он покачал головой. Она продолжила прелюдию №2 До-диез Минор из сборника Баха «Хорошо Темперированный Клавир»[47]. Пока она двигалась по указаниям партитуры через небольшой отрывок произведения — беззаботно быстрый и плотный, с проходами из остинато[48] — Пендергаст не спешил расположиться на своем привычном месте, а вместо этого беспокойно бродил по комнате. В конце концов, он наугад вытащил книгу с нотами из книжного шкафа и принялся бесцельно листать ее. Лишь когда музыка смолкла, он проследовал к одному из кожаных кресел и сел.
— Ты прекрасно играешь эту партию, Констанс, — похвалил он.
— Девяностолетняя практика склонна улучшать технику, — ответила она с тенью улыбки на губах. — Есть вести о Прокторе?
— Он идет на поправку. Его перевели из реанимации, но ему придется провести в больнице несколько недель, а затем наступит период реабилитации, который может занять месяц или два.
В комнате повисло недолгое молчание. Затем Констанс поднялась из-за клавесина и устроилась в кресле напротив него.
— Ты выглядишь встревоженным, — заметила она.
Пендергаст не спешил с ответом.
— Естественно, это из-за Альбана. Ты так ничего и не сказал об этом с... с того самого вечера. Как ты?
Пендергаст все еще хранил молчание, продолжая бесцельно листать взятую с полки партитуру. Констанс тоже молчала. Она лучше других знала, насколько Пендергаст не любит обсуждать свои чувства. Но она также инстинктивно поняла, что он пришел сюда, чтобы спросить ее совета. И поэтому она ждала.
Наконец, Пендергаст закрыл партитуру.
— Чувства, которые я испытываю, не пожелал бы ни один отец. Я не скорблю. Сожалею — возможно. Но, тем не менее, я чувствую и облегчение: облегчение от того, что мир теперь защищен от Альбана и его болезненной жестокости.
— Это вполне понятно. Но... он был твоим сыном.
Внезапно Пендергаст отбросил партитуру прочь, поднялся и принялся прохаживаться по ковру из стороны в сторону.
— И все же самое сильное из моих чувств — замешательство. Как они это сделали? Как смогли поймать его и убить? Альбан по-настоящему умел выживать. Учитывая его неординарные способности... потребовались огромные усилия, расходы и планы, чтобы схватить его. Я никогда не видел столь хорошо исполненного преступления. Остались лишь те улики, которые должны были остаться, не более того. И, знаешь, что по-настоящему приводит в замешательство? Вопрос: какое сообщение они хотели передать мне?
— Признаю, что я столь же озадачена, сколь и ты, — Констанс помедлила. — Уже есть какие-либо результаты по твоим запросам?
— Единственная реальная улика — кусок бирюзы, который обнаружили в желудке Альбана — не поддается идентификации. Я получил сообщение от доктора Падена, минералога из Музея Естественной Истории. Он не уверен в успехе этого мероприятия.
Констанс наблюдала за агентом ФБР, пока тот продолжал мерить шагами комнату.
— Не тяготи себя этими мыслями, — тихо произнесла она.
Он повернулся и пренебрежительно махнул рукой.
— Тебе следует заняться новым делом. Уверена, множество нераскрытых убийств ожидают твоего вмешательства.
— Увы, нет недостатка в убийствах, нисколько не достойных особенных умственных усилий. С чего бы мне беспокоить себя ими?
Констанс продолжила наблюдать за ним.
44
Георг Филипп Телеман — немецкий композитор, капельмейстер, музыкальный критик и общественный деятель. Известен также под анаграмматическим псевдонимом
45
Джузеппе Доменико Скарлатти — итальянский композитор и клавесинист; провёл б
46
Герг Фридрих Гендель — немецкий и английский композитор эпохи барокко, известный своими операми, ораториями и концертами. Гендель родился в Германии в один год с Иоганном Себастьяном Бахом и Доменико Скарлатти.
47
«Хорошо Темперированный Клавир» — сборник произведений И.С. Баха, включающий 48 прелюдий и фуг для клавира, объединенных в два тома по 24 произведения.
48
Остинато — метод и техника музыкальной композиции, многократное повторение мелодической фразы (мелодическое остинато), ритмической фигуры (ритмическое остинато) или гармонического оборота (гармоническое остинато).