– Ты уже поняла, да?
– Угу, – нервно кивнул Вэн. – Кажется, я тоже понял. Он…
– …разместил библиотеки именно там, в этих точках, – закончил Дедушка Тип и откинулся в кресле. – Отец понимал, что истина, мягко говоря, не станет целью жизни его соотечественников. И решил усилить ее воздействие.
– А потом…
– Потом он умер. А библиотеки очень быстро превратились в духоскрепы, где стоят ваши, Вэн и Мэй, статуи в лазурных венцах, и люди падают пред ними ниц. Все, что они там видят и слышат, намертво впечатывается в их память. Особенно силен главный духоскреп, стоящий в точке пик…
– Представляете, как удобно? – хохотнул дедушка Топ. – Никакие Кормчие не имели такой власти, какую наш отец вручил Воледержцам из собственных рук. Имея самые благие, прошу заметить, намерения…
– Мало того, – продолжил дедушка Тип. – Со временем выяснилось, что форсированное использование разлома как-то влияет на климат. Грубо говоря, чем больше людей побывает в духоскрепах – тем сильней подмораживает. Год от года зимы все холодней…
– Почему разлом не действует на вас? – спросила Мэй после паузы.
– А мы туда не ходим, – со смешком сказал дедушка Топ.
– А Мо? И Дан? Почему они…
– Потому. Мы слишком дорожим нашей внучкой, чтобы настраивать ее против целого мира. Дочь моя рыщет по Крайним Пределам, и ей не до ребенка, так что мы…
– А Дан, – дедушка Топ посмотрел на брата, – твой зачурец Дан…
– Да брось, – махнул на него рукой дедушка Тип. – Просто пылкий малый…
Послышались голоса «сладкой парочки», и он умолк.
Вэн и Мэй сидели в темной комнате.
Снова не хватало воздуха, и снова за окном плыл мерцающий пластилин. Правда, теперь никто не запрещал открыть все настежь. Но они не открывали – на всякий случай.
Наверно, скоро должно было быть утро. Перед рассветом всегда тревожно, даже если не видишь его (а окно распирала глухая тьма, как когда-то в Клетовнике). Казалось, что вот-вот, с минуты на минуту обязательно начнется что-нибудь, – как тогда, когда их всех разбросало по Панели…
– Так странно, – сказала Мэй. («И в тот раз она тоже так говорила», подумал Вэн.)
– Угу.
– Ты что-нибудь понимаешь?
– Да не особо. А ты?
Мэй пожала плечами.
– Но ведь трамвай же не зря привез нас сюда, – сказал Вэн. – Что-то мы должны тут сделать хорошее. Кого-то спасти… Видишь, как нас ждали?
– Да, только… Кому верить?
– В смысле?
– Тебе не кажется, что они все не договорились? Каждый знает что-то, чего не знают другие. Ну, или не хотят знать.
– Кстати, почему ты не выяснила при всех, что это за тайны такие у Дана? – спросил Вэн. – Что за Силач у него, что за Старший? Ну, и прочие Звездные Друзья?
– Не знаю, – Мэй пожала плечами. – А ты почему?
– И я не знаю. Неудобно как-то. Вроде он нам доверился, а мы его выдаем.
– Как же выдаем, если и сами ничего не знаем?
– Мда… А эти-то уверены, что мы знаем больше всех, заметила?
– Кто «эти»?
– Ну, Дан и Мо. По-моему, они думают, что мы заодно со всякими их Силачами и тэ дэ.
– Ага. И ждут от нас подвига, – Мэй тряхнула кудрями. – Что мы опять всех спасем. Ура, да здравствуют добро, свет и Звездные эти самые…
– А что, – сказал Вэн. – Я не против всех спасти. По-моему, Звездные Друзья – это какие-нибудь повстанцы. Мы поведем их в бой, сломаем с ними эти духоскрепы, порадуем дедушек, наконец…
– Дедушек… – повторила Мэй, и у Вэна опять защемило в горле.
– Мэй, – вдруг шепнул он.
– М?
Он хотел сказать ей, что…
Этого «что» было много – так много, что он не сказал ничего. Ни про ее глаза в полумраке, ни про тени, которые вместо вихрастых близнецов, ни про многое другое, о чем Вэн не смог бы сказать, наверно, даже себе, не то что вслух.
А если и смог бы – не успел: в комнату вдруг влетел Дан с рогатыми костюмами под мышкой.
– Срочно!.. – кричал он хриплым шепотом. – От наших!.. Старший моего Старшего… лично со мной… Вас ждут в ангаре… немедленно! Только тихо… старики спят…
Вэн переглянулся с Мэй и стал натягивать костюм, не попадая в штанину.
У выхода их ждала Мо:
– Куда это вы без меня?
– Мо, нельзя… секретное… – обреченно шептал Дан. Та немедленно вцепилась в его куртку.
– Вперед! – приказала она и поволокла Дана за собой. – Началось, да? Ой, пальто забыла…
Началось?
В ангаре никого не было.
Справа, у тупика застыл шмыгун. Влево уходил туннель, мерцая блеклыми огнями.
– Я и сам ничего не знаю, – оправдывался Дан, глядя на Вэна и Мэй. – Но это очень важно. Со мной впервые говорил Старший моего Старшего, понимаете?..