— Мы дома! — радостно и вместе с тем удивленно воскликнула Кэти, как будто после всех приключений она ожидала оказаться едва ли не на Марсе.
— Да, мы дома, — произнесла Мойда и тут же подумала, уловил ли кто-нибудь прозвучавшую в ее голосе решительность.
Приключение закончилось, подумала она в следующую секунду. Они вернулись в Скейг, и радость, пережитая ею за последние сутки, куда-то улетучилась. Одного взгляда на Линетт было достаточно, чтобы вспомнить о своем месте и понять, что она не идет ни в какое сравнение с этой сияющей, модно одетой молодой женщиной, которая привлекает к себе всеобщее внимание.
Иэн, казалось, утратил дар речи.
— Вы должны рассказать обо всем с самого начала, — произнесла Линетт, не сводя глаз с герцога. — Я хочу услышать обо всем, что произошло. Все это так интересно, так интригующе, что не выразить словами. Я слышала, что газеты только о вас и пишут!
— Кто вам это сказал? — наконец нарушил молчание Иэн.
— Здесь только что побывал один репортер, — ответила Линетт. — Он хотел сфотографировать развалины замка.
— Зачем?
— Чтобы снять то место, где дети торговали за прилавком, — объяснила Линетт.
— Понятно. Надеюсь, что вы им не слишком многое рассказали, — сказал Иэн. — Они долго расспрашивали нас, почему замок открыт для посетителей. Обманывать не было смысла, и мы решили вообще ничего не говорить.
— Я понятия не имела, что деятельность мисс Макдональд — это секрет, — любезно проговорила Линетт, но ее интонация и взгляд ясно говорили Иэну и Мойде, что она действительно думает.
Иэн быстро посмотрел на Мойду. Было видно, что она сильно смутилась, и ему внезапно захотелось защитить ее от обидных слов Линетт.
— Надеюсь, вы не сказали, что мисс Макдональд была здесь?
— А разве это следовало оставить в тайне? — спросила Линетт. На какое-то мгновение в комнате повисла тишина, нарушаемая лишь бормотанием герцога. Он поднимался по лестнице, держа в руках вереск как какую-нибудь бесценную реликвию.
— Воды! — воскликнул он, не обращаясь ни к кому в частности. — Мне нужна вода!
— Насколько я понимаю, вы рассказали репортеру о том, что Мойда и ее детишки — сквоттеры, вселившиеся в замок? — спросил Иэн строго.
Линетт оскорбленно вздернула подбородок.
— Подожди до завтра, тогда увидишь, что я сказала, — ответила она, а затем, повернувшись, бросилась вслед за герцогом. Через секунду сверху донесся ее милый голосок, неискренне превозносивший красоту вереска.
— Извините, — произнес Иэн.
— Мне нет нужды стыдиться своих поступков, я не сделала ничего предосудительного, — резко сказала Мойда.
— Я знаю, — ответил Иэн. — Однако вам нет надобности быть вовлеченной в эту историю, потому что она касается исключительно герцога. Иначе репортеры начнут стаями увиваться вокруг вас, задавать самые бестактные вопросы. Они непременно захотят сфотографировать детей. Мы с Арчи были достаточно осторожны, чтобы не упоминать о том, почему вы находитесь с нами, не говоря о том, чем вызвано ваше появление в Скейге.
— Я понимаю, — сказала Мойда. — Это очень любезно с вашей стороны.
— На самом деле я думал о вас, а не о себе, — продолжал Иэн, — хотя, полагаю, вы решили, что мне просто не хотелось выставлять себя в невыгодном свете. — С этими словами он посмотрел в сторону замка. Линетт и герцог уже прошли в дверь. — Конечно, Линетт не могла знать, что мы хотели сохранить в тайне. Мне следовало еще этим утром отправить телеграмму и сообщить, чтобы они ничего не говорили до нашего возвращения.
Мойда неожиданно рассмеялась:
— Мы и представить себе не могли, что, выйдя из гостиницы, будем продираться через целую толпу репортеров.
— Боже, нет! А я даже представить себе не мог, что Арчи все это так понравится. Всю свою жизнь он, видимо, очень нуждался во внимании окружающих. Сейчас он, несомненно, наслаждался им. Я уже много лет не видел его таким счастливым.
— Он не о себе думал, а о вереске, — сказала Мойда. — Он искренне верит в то, что вереск станет величайшей ценностью Шотландии.
— Я никогда пренебрежительно о нем не отзывался, — торопливо пояснил Иэн, а затем, загадочно глядя на нее, добавил: — Вы всегда находите смягчающие обстоятельства, для поступков всех людей, кроме меня, верно?
Мойда слегка покраснела, затем ответила самым серьезным тоном:
— С тех пор, как мы встретились, я не написала о вас ни слова, но боюсь, что моя статья, которую я сочинила неделю назад, напечатана в сегодняшнем выпуске «Телеграф».