- Пожалуй, пора забирать отсюда Луисию, - весело улыбнулся он. - А то не хочется возвращаться затемно.
***
Кеане заканчивал с исследованием второго этажа. Теперь он знал всю его планировку, какие комнаты куда выходили, помнил, где что располагалось в каждой из них. Выучил расположение всех окон и лестниц. Мимоходом вскрыл спрятанный за картиной сейф и провел несколько минут за чтением любовной переписки кого-то из давно почивших членов семьи. Предоставленные им покои были досмотрены оружейником особо тщательно и в первую очередь. Не обнаружив там скрытых ниш, потайных ходов, змей, отравленных игл и прочих прелестей, способных осложнить им жизнь, Кеане немного разочаровался. Исследование первого этажа и подвалов он решил отложить до наступления темноты: пока что внизу было слишком людно. Салум не планировал попадаться кому бы то ни было на глаза и пока это у него неплохо получалось.
Мужчина вернулся в свою комнату, выловил из-под кровати почувствовавшего вкус свободы хомяка, затолкал его в клетку. Подтащил стул к окну, уселся задом наперед, уткнувшись подбородком в деревянную спинку, и уже в который раз окинул взглядом улицу. Кеане повезло с опочивальней - вид открывался прямо на главные ворота и кусок дороги. Можно было видеть всех приезжающих и отъезжающих. Жаль, что не выйдет сидеть у окна круглосуточно, и что ряд гостей может проникнуть совсем не через парадный проезд. Впрочем, к "Мирле" последнее не относилось - ее служащие не станут таиться. Главное - покинуть поместье до того, как те сюда доберутся: наверняка они захотят посмотреть на человека, способного убить носителя. В том, что будет мгновенно опознан, Кеане не сомневался. Оружейник вдруг напрягся и пригляделся к окутавшему двор сумраку - показалось, что возле кареты леди Заккари скрывался чей-то силуэт. Медленно расслабился: действительно, показалось. Мужчина вздохнул и принялся лениво выдирать из волос тонкие незаметные заколки, которыми Триша теперь убирала ему челку. Медно-каштановые кудри упали на лоб, щекотнули переносицу. Салум тряхнул головой, откидывая их набок.
Крышу тоже нужно будет посмотреть. И чердак. Кеане нацепил заколку на палец и стал отстраненно наблюдать за тем, как тот бледнел и пух. От этого увлекательного занятия его отвлек цокот копыт - в ворота имения въезжал еще один экипаж.
***
- Как это понимать?! - граф Фауэл, вне себя от гнева, ворвался в кабинет лорда Дайтона, оттолкнув с пути открывшего ему дверь слугу. - Мне сообщили, что вы запретили расследование!
Уцепился за косяк, чтоб перевести дыхание - внушительные размеры, больные ноги и подагра заставляли его расплачиваться чуть ли не за каждое проявление физической активности.
Виконт воткнул перо в чернильницу и встал из-за стола, приветствуя гостя. О прибытии вельможи ему успели сообщить, потому к встрече он был готов.
- А в нем есть необходимость, ваше сиятельство? - вежливо осведомился он, садясь обратно, складывая перед собой руки и изображая самую пристальную заинтересованность в проблеме посетителя. - Разве нам доподлинно не известно, кто убил вашего телохранителя?
- И каким же это образом простому щенку удалось победить носителя?! - лорд Эверет отпустил свой косяк и поковылял к креслу. - Терес не ножичком был вооружен и даже не топориком. Вы хоть представляете, сколько мне стоила окимма-пятилетка?! - мужчина тяжело повалился на сиденье. - Думаете, я бы стал так тратиться, если б не был уверен в надежности оружия?! - порывисто выдернул из-под себя диванную подушечку и в раздражении зашвырнул ее в угол.
Лорд Дайтон подумал, что еще как стал бы: обладание окиммой носило скорее статусный, чем практический, характер. Граф выложил бы нужную сумму, даже будь та совершенно бесполезной. Вслух же виконт сказал иное.
- Как я слышал, известны случаи, когда обычному человеку удавалось победить носителя. Довольно часто в последних просыпается неоправданная уверенность в собственной неуязвимости, приводящая к ослаблению концентрации и даже халатности...
- Говорит человек, чей род уже более сорока лет не владеет окиммой, - грубо прервал его лорд Эверет.
В голосе дворянина прозвучало неприкрытое пренебрежение. Дайтон Валфрид оставил этот выпад без комментариев, лишь примирительно улыбнулся. Молчание собеседника граф принял за признание тем своей незначительности. Немного успокоился. Поерзав на месте, устроился удобней и тяжело вытянул ноги.