- Рассказывай, - вздохнул тот, роняя голову набок. - Рассказывай, - настойчивей повторил он, заметив нахмуренные брови собеседницы, - мне не нравится это твое "постараюсь". Хочу знать, ради чего ты готова рисковать в том числе и моей безопасностью.
Триша поморщилась, снова отвернулась. Какое-то время сидела, закусив губу и избегая взгляда собеседника. Тоже нехотя вздохнула, сдаваясь. Высвободила из одеяла одну руку и убрала за ухо растрепавшиеся волосы. Рассказывать не хотелось ужасно, однако мошенница чувствовала себя немного виноватой перед спутником.
- На моей семье проклятье, - девушка внимательно следила за собеседником, выискивая признаки скепсиса или насмешки. - Ни один мужчина не доживает до тридцати лет. Уже давно. Говорят, с тех пор, как моего предка забрали салумы.
- Как звали, в каком году? - тут же отозвался Кеане, пролистывая в голове описания старых окимм.
- Понятия не имею, - Тришу вопрос удивил. - Хочешь сказать, сам ты знаешь имена своих предков, живших лет этак четыреста назад?! - огрызнулась она, заметив разочарование во взгляде собеседника.
- Ага, значит, четыреста лет назад, - круг поисков заметно сузился.
- Около того. Это имеет какое-то значение? - девушка начинала раздражаться.
Оружейник вопрос проигнорировал.
- И что? Правда, все мужчины умерли молодыми? - спросил он, отвлекаясь от размышлений.
Мошенница бессильно пожала плечами.
- Так говорят, - вздохнула она. - Прадед погиб на войне, дед утонул, отец подхватил мышиную лихорадку. Они с матерью специально в Кирш уехали, надеясь сбежать от проклятья - не помогло. Что случилось с теми, кто жил раньше, доподлинно не знаю.
- Так и не понял, при чем здесь карты, - сообщил Кеане вместо соболезнований.
- У меня есть брат. Я не хочу, чтоб он разделил их судьбу.
Мужчина молчал, ожидая продолжения рассказа.
- Знаешь детскую считалку? - Триша наморщила лоб. - "По раздолу, по багряному, мимо росточи да скрижалища сизарек летит, в клюве солнышко. Не следи за ним, не мешай ему, пусть летит себе за дыхалицу, во гнездо к себе возвращается. Чтоб не выклевал тебе глазоньки, не повыдергал белы ребрышки, отвернися ты, не подглядывай, остальные же пусть попрячутся" - размеренно проговорила она, блуждая взглядом по потолку.
Слова казались салуму смутно знакомыми. Он попытался припомнить, когда последний раз играл в обычные игры с какими-нибудь детьми.
- Она очень старая, - Триша и не ждала, что собеседник ответит. - О ней даже в "Фольклоре" Эйгеля Верд'Лу написано, а это 816 год. И там она называется "давней", так что можешь представить, сколько ей лет.
- Это карта, - догадался Кеане.
- Описание пути, - кивнула девушка. - Я должна найти это место.
Мужчина подумал над считалкой.
- "Сизарь" - это же голубь? - уточнил он.
- Насколько я знаю, мои предки перепробовали всё возможное, чтоб снять проклятье: заказывали службы в храмах, совершали паломничества к святым местам - ничего не помогло. Один знакомый жрец предположил, что, возможно, это душа моего предка жаждет успокоения - по-видимому, съеденная и переваренная, - вздохнула Триша с налетом сарказма. Теплых чувств покойный у нее, похоже, не вызывал. - Для него точно проводились похороны, где-то даже есть могила с соломенным чучелом, но этого тоже оказалось недостаточно, - добавила она
Глянула на собеседника в ожидании его реакции. Тот снова молчал.
- Если я найду место, куда его забрали... - Триша затихла и задумалась. - Возможно, как-нибудь смогу задобрить или еще что-то сделать, - девушка неуверенно взмахнула рукой, давая понять, что сама слабо представляла, что именно.
- Итак, подвожу итог, - возвестил Кеане. - Ты собираешься найти салумью обитель, явиться туда и... импровизировать? - мужчина выдержал красноречивую паузу. - Потрясающий план, - вяло зааплодировал.
- Знаю! - раздраженно огрызнулась мошенница. - Не обязательно было говорить. Вот разберусь с первым пунктом и продумаю следующие. И прекрати хлопать!
Салум подчинился.
- И? Как успехи? - поинтересовался он, снова скрещивая руки.
- Да никак, - Триша помрачнела еще больше. - Я уже лет десять ищу эту клятую голубятню и всё безрезультатно, - немного помолчала, думая о чем-то своем. - Вот как долина между горами может быть багряной?! - спросила она вдруг. - Особенности почвы? Какие-то цветы? Аллегория на то, что там пролилось много крови?