Триша встревожено покосилась на спутника, пряча замерзшие ладони в отороченных мехом рукавах. Вид у него и впрямь был не особо цветущий.
- Если не вырвусь отсюда хоть ненадолго - свихнусь, - музыкант огляделся, убеждаясь, что поблизости не было никого постороннего.
Сгреб с перил беседки охапку снега, смял ее в небрежный снежок и что было сил запустил вдаль. Тот с приглушенным хлопком разбился о деревце.
- Давайте хотя бы в Вельбру съездим. У княжича же могут быть там дела, - мужчина отряхнул ладони. - Тайные встречи с соратниками там или что-то еще. Странно же, что накануне войны он безвылазно сидит на какой-то усадьбе и в ус не дует, - с мольбой глянул на спутников.
Уже спустя пару часов три лошадки везли своих седоков по улочкам города. Кеане не нравилось, что они оставили свои вещи без присмотра, и он уже готовился по возвращении заново всё обыскивать и проверять. Айрел, оглядываясь по сторонам, с удовлетворением отмечал, что количество его портретов на стенах и заборах значительно сократилось - часть посрывали, часть заклеили новыми объявлениями. Прежде он как-то не обращал на это внимания. Плотный шарф, намотанный якобы для тепла, скрывал нижнюю половину его лица, так что быть опознанным мужчина не боялся.
Укутанная в шаль плотная женщина, негромко напевая, сбивала сосульки над крыльцом дома. Айрел нахмурился - что-то ему не нравилось, причем даже не вокальные данные горожанки.
- Слушайте, я замерзла, - пожаловалась Триша, ёжась. - Давайте хоть в тепле посидим, раз тебе без разницы, куда ехать.
Бард ее не слушал: он, наконец, понял, что именно его встревожило. Резко остановил коня и обернулся к местной жительнице, безмятежно стряхивавшей с обуви снег.
- Это моя песня, - пробормотал он в ответ на вопросительные взгляды спутников.
- И чего в этом удивительного? - Триша дышала на озябшие пальцы.
- То, что я пока ни разу ее не пел на публике, - Айрел развернул Серого. - Никто не должен был знать о ее существовании. Извините, пожалуйста! - крикнул он горожанке. - Вы не подскажете, что это за песня?
***
Рион был доволен - выступление Рафферти прошло с успехом, на который они и не рассчитывали - "прорыв сил тьмы" перепугал очень многих. Трактирщик тоже был очень рад, подсчитав выручку с прошлого вечера: такого наплыва посетителей он не видел никогда в жизни. Настолько рад, что бесплатно поселил "отрока" и его сопровождающего в своем заведении, а также согласился обеспечивать их пропитанием в обмен на повторение "религиозного" вечера хотя бы еще раза два-три. В общем, для всех всё складывалось просто превосходно.
Администратор лузгал жареные тыквенные семечки, отстраненно думая о том, как и где лучше строить карьеру нового подопечного - профессиональные привычки брали свое, вытесняя обиду и жажду мести на задний план. Мальчишка сидел на соседнем стуле и тренировал подпись на полях заплеванной шелухой старой газеты - готовился раздавать автографы направо и налево. Только Рион хотел сказать, что от лишнего часа репетиций будет больше проку, как в дверь постучали. Мужчина нехотя поднялся и пошел открывать.
- Добрый день, - с легкой иронией в голосе поздоровался стоявший на пороге Айрел. - Мне сказали, здесь изгоняют силы тьмы.
Администратор несколько секунд его мрачно разглядывал.
- Извините, но отрок сегодня больше никого не принимает! - патетично возвестил мужчина, гордо стряхивая с губы прилипшую шелуху. - Пришлите прошение о встрече в письменной форме, возможно, оно будет рассмотрено в течение месяца. Не смею вас дольше задерживать! - Рион захлопнул дверь.
Рафферти недоуменно покосился на спутника. Тот выглядел злорадно, даже в чем-то торжествующе.
Бард спокойно продолжал стоять в коридоре, не пытаясь ничего предпринять. Спустя пару минут дверь снова приоткрылась. Администратор, не дождавшись ни повторного стука, ни мольбы о разговоре, ни попыток с боем прорваться в комнату, недоверчиво выглянул наружу, проверяя, не ушел ли Айрел. Увидев того на прежнем месте, обиженно нахмурился. Музыкант виновато пожал плечами.