«Всё-таки кто-то живёт здесь», - подумал Яр. Свет в окнах казался спокойным и ласковым.
Впрочем, скоро окна скрылись из вида. Переулок вильнул и вывел Яра в совершенно тёмную улицу. Вернее, в прямой проход между глухих стен. Стены были неровные, с выступами и каменными подпорками. Кое-где на них смутно белели выложенные из плиток узоры и неясные буквы. Но не было ни одного окна.
Дорога между стенами поросла травой. В траве очень громко трещал ночной кузнечик.
Стены были высокие. Небо, ещё не совсем погасшее, висело над Яром неширокой синевато-серой полосой. Эта полоса в конце улицы делалась очень узкой. Там в небо врезался тонкий силуэт башни. Верхушка её была похожа на шахматную фигуру.
Впереди засветился крошечный жёлтый квадратик. Яр, сам не зная отчего, ускорил шаги. Кузнечик в траве надрывался от треска. Чёрная башня вырастала над Яром, уходила точёной вершиной в высоту.
Улица упиралась в основание башни. Это здесь и горело оконце. Метрах в трёх от земли. Под ним Яр, приглядевшись, различил дверь. Не старинную, а простую, как в комнате обычной квартиры. Яр не колебался. Нащупал ручку и потянул.
Он увидел…
А что он увидел? Ничего особенного. Пустую комнату с цементным полом и грязными исцарапанными стенами. Под потолком горела мутная лампочка. У стены валялись разломанные ящики и бочонок. Вот и всё.
Яр ощутил, как возвращается к нему прежняя тоска. Он беспомощно и всё же с остатками надежды осмотрелся. За грудой ящиков была, кажется, ещё дверь. Он торопливо шагнул туда. Правильно, дверь. Даже две. Грязные, в чешуе облупившейся краски… А это что? Что это?!
В узком простенке, зацепившись лапкой за ржавый крюк, висел бормотунчик.
Конечно, это был другой бормотунчик. Не из платка, а из полинялой трикотажной тряпицы (скорее всего, из обрывка мальчишечьей майки). И лицо его нарисовано не сажей, а мелом. Но выражение улыбчивой рожицы было таким знакомым…
Яр замер. Он понимал, что бормотунчиков умеют делать многие мальчишки на Планете и что этот, забытый и разрядившийся, висит здесь в запустении с давних времён. И всё-таки…
Бормотунчик вдруг шевельнулся. Уцепился за крюк второй ручкой, покачался. Спросил голосом капризной куклы:
- Ты зачем пришёл? Слушать? Хочешь правдивую, красивую, прекрасную сказку про ветерков?
- Кто тебя сделал? - шёпотом спросил Яр.
Бормотунчик нервно дёрнулся:
- Ты спрашиваешь? Это вопрос? Я могу ответить лишь на один вопрос! Потом кристаллы разрядятся.
- Нет-нет, - испуганно сказал Яр.- Не отвечай. Я задам другой вопрос.
- Поскор-рей,- недовольно потребовал бормотунчик.
Яр знал, о чём спросить: «Скажи, как вернуться на крейсер». Надо вернуться. Здесь нечего делать. Некого ждать, не на что надеяться. А очнувшись у пульта, Яр сможет вспомнить Планету и ребят как сон. Светлый и страшный. Он убедит себя, что это т о л ь к о с о н. Ничем другим это и не может быть.
И жёлтая тоска больше не тронет Яра.
«Тронет, - сказал вечный спорщик, который сидит внутри каждого из нас. - Потому что не сон это. И от себя не убежишь».
«Но что мне делать здесь?»
«А что делать т а м?»
Яр, понурившись, рассматривал замызганный цементный пол.
«Тебя позвали с ю д а», - настойчиво толкнулась мысль.
«Но тех, кто позвал, теперь нет!»
«Зато есть надежда…»
«Какая?» - горько усмехнулся Яр. Он удивлялся, что эта надежда - слабенькая, беспомощно-детская - нет-нет да и шевелилась в нём. Будто может произойти неожиданное. Такое, что ослабит беду и как-то утешит Яра.
Что могло ослабить, как утешить? И на кой чёрт утешение?
Был нарушен какой-то закон, детство не повторяется, поэтому всё кончилось так страшно…
- Ты скоро? - нетерпеливо дёрнулся бормотунчик.
- Сейчас, сейчас, - прошептал Яр.
А что «сейчас»?
И он беспомощно проговорил:
- Ну скажи, что мне делать?..
Бормотупчик закачался. Хихикнул.
- Ты хитрый. Ты решил задать сто вопросов в одном… Хо-ро-шо!.. Хочешь вернуться - иди в правую дверь. Хочешь чего-то другого - иди в левую…
- Чего другою? - вырвалось у Яра.
- А того, что…- Бормотунчик вдруг пискнул и беспомощно повис. Успел выдавить угасающим голоском: - Дурак ты…
- Прости, я не хотел,- с испугом сказал Яр.
Бормогунчик висел тряпичным кульком.
«Прости», - ещё раз подумал Яр.
Перед ним были две двери. Боясь раздумывать, Яр ухватился за ручку левой.